1.3 Танец как основной элемент бала

Основным элементом бала как общественно-эстетического действа были танцы. Они служили организующим стержнем вечера. Последовательность танцев во время бала образовывала динамическую композицию. Каждый танец, имеющий свои интонации и темп, задавал определенный стиль не только движений, но и разговора. Для того, чтобы понять сущность бала, надо иметь в виду, что танцы были в нем лишь организующим стержнем. Цепь танцев организовывала и последовательность настроений. Каждый танец влек за собой приличные для него темы разговоров. При этом следует иметь в виду, что разговор, беседа составляла не меньшую часть танца, чем движение и музыка. Выражение «мазурочная болтовня» не было пренебрежительным. Непроизвольные шутки, нежные признания и решительные объяснения распределялись по композиции следующих друг за другом танцев.

Менуэт

Менуэт был одним из первых бальных танцев, известных в России. Именно менуэтом в XVIII веке открывались многие балы. Кроме того, менуэт считался лучшим средством обучения танцу. По мнению специалистов, лучшим менуэтом, но вместе с тем самым трудным для исполнения считался менуэт, сочиненный Гарделем ко дню торжественного обручения Людовика XVI с Марией - Антуанеттой и носящий потому название menuet de la Reine. Менуэт был любимым танцем XVIII века. Но уже в середине века скованность его движений порождает иронию современников. Так, Вольтер, желая осмеять схоластическое построение метафизиков, сравнивает их с танцорами менуэта.

Полонез

Бал в начале XIX века начинался польским (полонезом), который в торжественной функции первого танца сменил менуэт. Менуэт отошел в прошлое вместе с королевской Францией. «Со времени перемен, последовавших у европейцев, как в одежде, так и в образе мыслей, явились новости и в танцах; и тогда польской, который имеет более свободы и танцуется неопределенным числом пар, а потому освобождает от излишней и строгой выдержки, свойственной менуэту, занял место первоначального танца».(16,99)

Полонез или польский, как видно из названия, польский национальный танец. Полонез - танец истинно рыцарский, танец, в котором каждый жест кавалера подчеркивал его преклонение перед прекрасной дамой. Это было своеобразное объяснение в любви, но объяснение не страстное, а сдержанное, исполненное большого внутреннего достоинства и такта.

Родившись в Польше, полонез, по мнению польской аристократии, был единственным танцем, пристойным для монархов и сановных особ. В качестве торжественного шествия воинов «польский» был известен еще в шестнадцатом столетии. Французский двор знакомится с ним в 80 - х годах XVII века. Но еще до этого полонез встречается в средневековых сборниках лютневых пьес.

Несмотря на то, что полонез был популярен в Европе, именно поляки бережно хранили самобытные традиции этого танца, лишенного быстрых движений, исполненного трудных и единообразных поз. Цель полонеза - привлечь внимание к кавалеру, «выставить напоказ его красоту, его щегольский вид, его воинственную и вместе с тем учтивую осанку».(16,101)

У поляков этот танец совпадал со встречей на балу дам и кавалеров. В дальнейшем считалось, что он «как по идее, так и по самой торжественности и церемонности символизирует нам первые акты сближения полов, ухаживания и любви».(6,59) Мнения о полонезе были самые разные. Одни говорили, что это «танец солидный и рыцарский, единственный, который может быть пристоен сановным особам и монархам. Он имеет свою поэзию и национальный отпечаток, выражающийся в торжественной важности; он не олицетворяет страсти, но является как бы триумфальным шествием».(6,59) Другие смотрели иначе: «Танец этот соответствовал той риторической напыщенности и фальшивому блеску, которыми были преисполнены представители екатерининского, так называемого «златою» века». Один из иностранцев, увидев полонез, предложил назвать его «ходячий разговор».(6,59)

Исключительной отточенностью движений отличался кавалер первой пары, примеру которого следовали все остальные. Хозяин дома открывал бал не с самой молодой или самой красивой, но с самой почтенной дамой. Вслед за ними начинали движение, вступали в танец лучшие из представителей собравшегося общества, поступь и осанка которых вызывали восхищение всех приглашенных.

Первая пара задавала движение, которое повторялось затем всей колонной; поэтому рисунок и тональность полонеза во многом зависели от устроителя праздника. Начавшись во дворце, полонез мог продолжаться в саду или в отдаленных гостиных, где движения становились более раскованными. Но по возвращении в зал главный танец вновь являл свою необычайную торжественность и церемониальность. «Все общество, так сказать, приосанивалось, наслаждалось своим лицезрением, видя себя таким прекрасным, таким знатным, таким пышным, таким учтивым. Полонез был постоянной выставкой блеска, славы, значения».(6,60)

Вальс

Пушкин характеризовал вальс так:

Однообразный и безумный,

Как вихорь жизни молодой,

Кружится вальса вихорь шумный;

Чета мелькает за четой.

(5, XLI)

Эпитеты «однообразный и безумный» имеют не только эмоциональный смысл. «Однообразный» -- поскольку, в отличие от мазурки, в которой в ту пору огромную роль играли сольные танцы и изобретение новых фигур, и уж тем более от танца-игры котильона, вальс состоял из одних и тех же постоянно повторяющихся движений. Ощущение однообразия усиливалось также тем, что в это время вальс танцевали в два, а не в три па, как сейчас. Определение вальса как «безумного» имеет другой смысл: вальс, несмотря на всеобщее распространение (Л. Петровский считает, что «излишне было бы описывать, каким образом вальс вообще танцуется, ибо нет почти ни одного человека, который бы сам не танцевал его или не видел, как танцуется» (8,358)), пользовался в 1820-е годы репутацией непристойного или, по крайней мере, излишне вольного танца.

Одно из первых упоминаний вальса в художественном литературе дал Гете в романе «Страдания юного Вертера». Современник в 1791 году пишет: « В Берлине мода на вальс и только на вальс». В 1790 году вальс через Страсбург попадает во Францию. Один из французских писателей издевался: «Я понимаю, почему матери любят вальс, но как они разрешают танцевать его своим дочерям?!»(4,21)

В первое десятилетие XIX века в Вене запрещалось вальсировать более 10 минут. Автор одной из статей в газете «Таймс» возмущен тем, что в программе Королевского бала 1816 года оказался этот «чувственный и непристойный танец». Запрет на вальс на балах во дворцах немецких кайзеров снял лишь Вильгельм II при вступлении на престол в 1888 году.

Движения вальса считались непристойными, унижающими достоинства женщины. Вальс наносил своеобразный удар по кодексу рыцарской чести, составлявшему основу придворного этикета. В начале XIX века мода на вальс сравнивалась с модой на курение табака. Вальс являлся выражением тенденций буржуазной культуры. Допустив его в свою среду, дворянство принимало тем и новые правила поведения, новый стиль общения. Следовательно, и нравственные принципы не могли остаться без изменений. «Современная молодежь настолько естественна, что, ставя ни во что свою утонченность, она с прославляемыми простотой и страстностью танцует вальсы», - писала Жанлис в «Критическом и систематическом словаре придворного этикета». (4,22)

В России при Императоре Павле Петровиче в предписании полиции было запрещено «употребление пляски, называемой вальсеном». Несмотря на все запреты, в 1805 году француз Пойль сообщал в одном из своих писем из Москвы: «Для ваших летучих вальсов в целой Европе мастера только вы, русские, и кроме русских дам этих чересчур быстрых, почти воздушных летков не выдержит ни англичанка, ни немка, ни даже француженка. Гляжу как на чудо на мастероватость в этом танце князя Дашкова и на необыкновенное быстрое умение кружить и кружиться Обрезкова».(4,22)

Вальс противопоставлялся классическим танцам как романтический; страстный, безумный, опасный и близкий к природе, он противостоит этикетным танцам старого времени. «Простонародность» вальса ощущалась остро: «Wiener Walz, состоящий из двух шагов, которые заключаются в том, чтобы ступать на правой, да на левой ноге и притом так скоро, как шалёной, танцевали; после чего предоставляю суждению читателя, соответствует ли он благородному собранию или какому другому».(11,95) Вальс был допущен на балы Европы как дань новому времени. Это был танец модный и молодежный.

Полька

Вслед за вальсом во второй четверти XIX столетия в Европе утвердился новый танец - полька. Некоторые исследователи находят ее истоки в старинном английском экосезе, именуемом также шотландским танцем. Сама полька родилась в Богемии («pulka» по-чешски - половина», в данном случае имеется в виду полшага в качестве основного па). Вена полюбила новый танец в 1839 году, а в 1840 году танцмейстер Селлариус знакомит с полькой парижские салоны. Великая балерина М. Тальони разносит славу польки по всей Европе. «Увлечение ее оживленным безудержно - прямолинейным ритмом одно время заслонило страсть к вальсу. В 1845 году в Париже пользовалось известностью изречение: «Скажи мне, как ты полькируешь (т.е. танцуешь польку), и я скажу, как ты умеешь любить!».(2,196)

Полька, пожалуй, лучше, чем какой-либо другой танец, передавала лихорадочный дух буржуазного Парижа середины столетия. Исполнение польки в Дворянском собрании Петербурга, возможно сравнить с исполнением полонеза в Парижской бирже.

Мазурка

Мазурка появилась в Петербурге в 1810 году, перекочевав из Парижа. Именно там она превратилась из польского национального танца в бальный и соединила польскую энергию, горячность, гонор (или гордость) с французской мягкостью и грациозностью движений. Описывали танец так: «Дама в мазурке идет ровно, плавно, заботясь только об изяществе своей фигуры. Мягкость и плавность движений служат ее лучшим украшением. Без всяких порывов вычурности, отдавшись в полную власть кавалера, дама скользит или бегает по паркету, подстрекая кавалера к энергии своими спокойными движениями. Она совершенный контраст его удали и размашистости. Мазурка -- это целая поэзия для того, кто танцует ее толково, а не бросается зря, с единственною заботою затрепать свою даму да вдоволь настучаться выносливыми каблуками. Если и позволительно иногда пристукивать каблуками, то это хорошо только изредка, умелое пристукивание придает мазурке некоторый шик. Заурядное же не имеет ни смысла, ни прелести, да и паркет от этого страдает!» (6, 60)

Мазурка составляла центр бала и знаменовала собой его кульминацию. Мазурка танцевалась с многочисленными причудливыми фигурами и мужским соло, составляющим кульминацию танца. И солист, и распорядитель мазурки должны были проявлять изобретательность и способность импровизировать.

Существовали разные манеры исполнения мазурки. Старая «французская» манера исполнения мазурки требовала от кавалера легкости прыжков, так называемых антраша.

Антраша, по пояснению одного танцевального справочника, «скачок, в котором нога об ногу ударяется три раза в то время, как тело бывает в воздухе». (11,97) Французская, «светская» и «любезная» манера мазурки в 1820-е годы стала сменяться английской, связанной с дендизмом. Последняя требовала от кавалера томных, ленивых движений, подчеркивавших, что ему скучно танцевать и он это делает против воли. Кавалер отказывался от мазурочной болтовни и во время танца угрюмо молчал.

Котильон

Котильон -- вид кадрили, один из заключающих бал танцев -- танцевался на мотив вальса и представлял собой танец-игру, самый непринужденный, разнообразный и шаловливый танец. «...Там делают и крест, и круг, и сажают даму, с торжеством приводя к ней кавалеров, дабы избрала, с кем захочет танцевать, а в других местах и на колена становятся перед нею; но чтобы отблагодарить себя взаимно, садятся и мужчины, дабы избрать себе дам, какая понравится <...> Затем следуют фигуры с шутками, подавание карт, узелков, сделанных из платков, обманывание или отскакивание в танце одного от другого, перепрыгивание через платок высоко...».(11,98)

Кадриль

В отличие от контрданса, где танцующие располагаются напротив друг друга, в кадрили пары образовывали четырехугольник - carre. В средние века кадриль - это небольшой отряд всадников, участвующих в турнире. Обыкновенно рыцари делились на 4 группы, размещавшиеся по сторонам отведенного для поединка места, или парадировали, составляя поочередно различные фигуры. Каждая кадриль отличалась эмблемой и цветом костюма, имела своего лидера. В течение долгих десятилетий контрданс под именем кадрили оставался любимым танцем на русских балах.

Вероятно, военное происхождение кадрили объясняет ее популярность среди русских офицеров в начале XIX века.