5.3. Система повторений

Повествование в былине ведется неторопливо, величаво. В развертывании сюжета обязательно присутствуют разнообраз­ные и многочисленные повторения, которые имеют как компо­зиционное, так и стилистическое значение.

Замедленность действия, или ретардация (от лат. retardatio — "замедление, задержка"), достигается путем утроения эпизодов, повторения общих мест, речей героев (иногда с последователь­ным отрицанием сказанного). Так, в былине "Вольга и Микула" изображаются три попытки княжеской дружины сошку с земель­ки повыдернути, Из омешиков земельки повытряхнути, Бросити сошку за ракитов куст; в былине "Три поездки Ильи Муромца" показано испытание богатырем трех дорог.. Когда общие места начинали повторяться внутри одной бы­лины, они включались в систему замедления действия.

Пример — былина "Бой Ильи Муромца с Подсокольником" [Григо­рьев. — № 308].

На бой с молодым богатырем Подсокольником последовательно вы­езжают Алеша Попович, Добрыня Никитич и Илья Муромец. И каж­дый раз сказитель почти дословно повторял общие места, меняя в них только имя богатыря.

Богатырь зовет коня и седлает его.

Как выходит Алешенька из бела шатра.

Засвистел он коня да из чиста поля:

А бежит его конь, дак мать-земля дрожит. Как крутешенько Алешенька седлал коня. Он седлал де, уздал да коня доброго: Он накладывал уздиченьку тесмяную, Он накладывал седельника черкасское; Он двенадцать подпруг да шелку белого. Еще белого шелку шемахинского; Он тринадцату подпругу — через хребетну кость, А не ради басы, дак ради крепости, Еще ради окрепы да богатырское. Еще ради поездки да молодецкое<...>

Алеша Попович не смог одолеть супротивника. Послали Добры-нюшку Никитича:

А как выходит Добрынюшка из бела шатра.

Засвистел он коня да из чиста поля;

А бежит его конь, дак мать сыра земля дрожит.

Как крутешенъко Добрынюшка седлал коня,

Он седлал-уздал себе коня доброго:

Он накладывал уздиченьку тесмяную;

Он накладывал седелышко черкасское;

А он вязал-де подпруги шелку белого,

Еще белого шелку шемахинского;

Он застегивал пряжечки серебряны,

Он серебряны пряжечки, позолочены:

Он двенадцать подпруг шелку белого,

А тринадцату подпругу — через хребетну кость;

"А нам не ради басы, ради крепости,

А еще ради окрепы да богатырское,

Еще ради поездки да молодецкое<...>"

Не одолел молодого неизвестного богатыря и Добрынюшка Ники­тич млад. Илья Муромец узнает, что неизвестный богатырь едет в Киев-град, хочет его в полон взять, князя Владимира живком схватить, а княгинюшку Апраксин» за себя взамуж взять.

А загорело у стары казака ретиво сердца,

Закипела во старом кровь горючая,

Расходилися его да могучи плеча.

А дальше, как и в двух предыдущих случаях:

Засвистел он коня да из чиста поля;

А бежит его конь, дак мать-земля дрожит.

Следует описание седлания коня — оно совпадает с описанием седла-ния коня Алешенькой Поповичем и Добрынюшкой Никитичем. Это ти­пическое место можно назвать формулой седлания коня.

Описание богатырской поездки также приобрело устойчивый вид и воспроизводилось почти без изменений.

Об Алеше Поповиче:

Только видели, молодец на коня скочил;

А не видели поездки да богатырское;

Только видели, в поли курева стоит.

О Добрыне:

А как крутешенько Добрынюшка на коня вскочил;

А не видели поездки богатырское;

Только видели, во поле курева стоит,

Курева-де стоит, дак дым столбом валит.

Аналогично описана и поездка Ильи Муромца.

[Цит по: Азб. — С. 36-38].

Другой тип ретардации — повторение слов одного персонажа другим с последовательным отрицанием сказанного.

В записанной от Т. Г. Рябинина былине "Илья Муромец и Калин-царь" Калин-царь говорит:

• Ай же старыя казак да Илья Муромец!

Да садись-ко ты со мной а за единый стол,

Ешь-ко ествушку мою сахарнюю,

Да и пей-ко мои питьица медвяный,

И одежь-ко ты мою одежу драгоценную,

И держи-тко мою золоту казну,

Золоту казну держи по надобью.

Не служи-тко ты князю Владымиру,

Да служи-тко ты собаке царю Калину.

Илья отвечает, отвергая все предложения:

— А и не сяду я с тобой да за единый стол,

Не буду есть твоих ествушек сахарниих.

Не буду пить твоих питьицев медвяныих,

Не буду носить твоей одежи драгоценный,

Не буду держать твоей бессчетной золотой казны,

Не буду служить тобе собаке царю Калину,

Еще буду служить я за веру за отечество,

А и буду стоять за стольний Киев град,,

А буду стоять за церкви за Господний,

А буду стоять за князя за Владымира

И со той Опраксой королевичной.

[Гильф. — Т. 2. — С. 31].

В поэтический стиль былины включались повторения слов, которые могли быть тавтологическими (черным-черно, много-множество, крепко-накрепко, плотно-наплотно, скорым-скоро, чудным-чудно, дивным-дивно) или синонимическими (злодей-разбой­ник, путь-дорога, стерегли-берегли, драться-ратитъся, дани-по­шлины, краса-баса).

Разнообразные гювторы применял былинный стих, который вырабатывался веками.

Один из приемов соединения строк — повторение последних слов предыдущей строки в начале последующей (палилогия).

В былине "Алеша Попович и Еким Иванович" калика перехожая говорит Алеше Поповичу:

"Я ведь видел-то сегодня чидо чудное.

Чидо чудное сегодня, диво дивное <...>"

В былине "Добрыня Никитич и змей":

А летит ко Добрынюшке люта змея.

А лютая-то змея да печерская.

В былине "Михаил Данилович" нечестивый король

Владимира-князя хочет под меч склонить. —

Под меч склонить и голову срубить <...>

[Азб. — С. соотв. 127, 80, 152].

Нередко смежные строки былины повторяют одну и ту же синтаксическую конструкцию — такое явление называется син­таксическим параллелизмом. Например, в былине "Вольга и Микула" (сказитель Т. Г. Рябинин):

Уходили-то ecu рыбушки во глубоки моря,

Улетали ecu птички за оболоки.

Убегали ecu звери за темны леса.

[Гильф. — Т. 2. — С. 4].

В синтаксически параллельных строках могло появиться единоначатие (анафора).

В былине "Добрыня и Змей":

А и берёт-то ведь Добрыня да свой тугой лук,

А и берет-то ведь Добрыня калены стрелы,

А и берет-то ведь Добрыня саблю вострую,

А и берет копьё да долгомерное,

А и берет-то он ведь палицу военную,

А и берет-то Добрыня слугу младого.

[Гильф. — Т. 1. — С. 540].

Созвучия однородных слов, напоминающие рифму, могли возникать на концах строк. В былинах появлялись аллитерации — повтор согласных и ассонансы — повтор гласных звуков.