3.3. Бытовые сказки

В бытовых сказках выражен иной взгляд на человека и окружающий его мир. В основе их вымысла лежат не чудеса, а действительность, народный повседневный быт.

События бытовых сказок всегда разворачиваются в одном пространстве — условно реальном, но сами эти события невероятны. Например: ночью царь идет вместе в вором обкрадывать банк (СУС 951 А); поп садится на тыкву, чтобы высидеть из нее жеребенка (СУС 1319); девушка узнает в женихе разбойника и уличает его (СУС 955). Благодаря невероятности событий бытовые сказки и являются сказками, а не просто житейскими историями. Их эстетика требует необычного, неожиданного, внезапного развития действия, что должно вызвать у слушателей удивление и как следствие этого — сопереживание или смех.

В бытовых сказках иногда фигурируют и чисто фантастические персонажи, такие, как черт, Горе, Доля. Значение этих образов состоит только в том, чтобы выявить реальный жизненный конфликт, лежащий в основе

сказочного сюжета. Например, бедняк запирает свое Горе в сундук (сумку, бочку, горшок), потом закапывает — и богатеет. Его богатый брат на зависти выпускает Горе, но оно привязывается теперь к нему (СУС 735 А). В другой сказке черт никак не может поссорить мужа с женой — ему на помощь приходит обыкновенная баба-смутьянка (СУС 1353).

Сюжет развивается благодаря столкновению героя не с волшебными силами, а со сложными жизненными обстоятельствами. Герой выходит невредимым из самых безнадежных ситуаций, потому что ему помогает счастливое стечение событий. Но чаще он помогает себе сам — смекалкой, изворотливостью, даже плутовством. Бытовые сказки идеализируют активность, самостоятельность, ум, смелость человека в его жизненной борьбе.

Художественная изысканность повествовательной формы бытовым сказкам не свойственна: для них характерны краткость изложения, разговорная лексика, диалог. Бытовые сказки не стремятся к утроению мотивов и вообще не имеют таких развитых сюжетов, как волшебные. Сказки этого типа не знают красочных эпитетов и поэтических формул.

Из формул композиционных в них распространен простейший зачин жили-были как сигнал начала сказки. По происхождению он является архаичным (давно прошедшим) временем от глагола "жить", которое исчезло из живого языка, но "окаменело" в традиционном сказочном зачине. Некоторые сказочники завершали бытовые сказки рифмованными концовками. В этом случае концовки утрачивали ту художественность, которая была уместна для завершения сказок волшебных, однако в них сохранялась веселость. Например: Сказка не вся, а наставить нельзя, а если бы рюмочку винца — рассказала бы до конца^¹.

Художественное обрамление бытовых сказок зачинами и концовками не является обязательным, многие из них начинаются прямо с завязки и завершаются с последним штрихом самого сюжета. Например, А. К. Барышникова начинает сказку так: Попадья не любила попа, а любила дьякона. А вот как заканчивает: Прибежала домой телешом (т. е. раздетой)^².

Количество русских бытовых сказок очень значительно: более половины национального сказочного репертуара. Этот огромный

материал образует внутри сказочного вида самостоятельный подвид, в котором выделяются два жанра: сказки анекдотические и новеллистические. По приблизительному подсчету, в русском фольклоре сюжетов анекдотических сказок — 646, новеллистических — 137. Среди многочисленных анекдотических сказок имеется много сюжетов, не известных другим народам. В них выражено то "веселое лукавство ума", которое А. С. Пушкин считал "отличительной чертой наших нравов".

Содержание