13.2. Культура Петербургского периода

Эпоху Московского царства сменяет не менее трудное и противоречивое время, которое мы назовем Императорской Россией. Начало этой эпохе положил Петр I Великий, проведя коренную, как казалось, ломку всего старого, «отжившего», недееспособного, прорубив «окно в Европу». Мы не будем останавливаться подробно на самих реформах, а наметим лишь их основные направления. Главное, понять сущность и значение новаторств Петра для культурно-исторического развития России.

Системное реформирование началось с реорганизации институтов государства и получило свое продолжение в социально-экономических нововведениях, открывших дорогу специфическому раннему русскому капитализму, отягощенному реликтами крепостничества и самодержавия.

При Петре I сложилась новая система государственных учреждений, получила окончательное оформление абсолютная монархия, причудливо сочетавшая черты европейской цивилизованности и азиатской деспотии. Законодательно устанавливалось, что «император Всероссийский есть монарх самодержавный и неограниченный». В 1711 г. из лиц, назначенных царем, был создан (вместо прежней боярской Думы) высший орган управления – Сенат, который осуществлял контроль за центральной и местной администрацией, сбором налогов, разрабатывал законы на основании «именных указов» императора. Церковными делами (вместо упраздненного Патриаршества) ведала Духовная коллегия (Синод), которая действовала под контролем обер-прокурора и составляла часть государственной системы управления.

Многие критики петровских реформ говорят о поверхностности изменений, их чисто внешней эпатажности, за которой не стоит глубокого содержания. Но не следует так низко оценивать значение этой, казалось бы, внешней прививки новых культурных элементов. Нововведения уже сами по себе имели знаковый характер, то есть в своей форме они были содержательны. Всякий культурный факт прежде всего проявляет себя вовне. И первая отрицательная реакция на новизну, связана с формой ее проявления, а не с содержанием. А приятие внешнего расчищает дорогу внутреннему. Необходимо было приучить людей к новой одежде, европейскому этикету, обучить языкам, чтобы вместе с этим безболезненно привить новую идеологическую программу.

Характерная особенность развития российской культуры в первой четверти XVIII в. – светская направленность различных видов творческой, преобразовательной деятельности, ослабившей духовное господство церкви. При Петре I были заложены основы для создания новых отраслей науки и техники, строительных технологий, городской архитектуры европейского типа, развития инфраструктуры культурных учреждений (типографий, театров, музеев, библиотек и т.п.). В Петербурге и Москве открылись Морская академия, артиллерийские и военно-инженерные школы. Характерно, что науки и искусства в петровской России органично дополняли и обогащали друг друга.

Старый церковнославянский алфавит был заменен новым, гражданским. В Москве и Петербурге открылись типографии, которые печатали унифицированным шрифтом книги по математике, астрономии, архитектуре, медицине. Издавались буквари, учебники по геометрии и тригонометрии, механике, военному делу, выпускались карты необъятной России, Европы и Америки, создавались примерные атласы континентов.

По инициативе царя-реформатора в России были учреждены первые научно-технические лаборатории, астрономические обсерватории с телескопами; химики и медики пользовались микроскопом. К числу крупных ученых, изобретателей, авторов научных книг периода создания российской науки принадлежали Г. Скорняков-Писарев, В. Корчмин, Я. Брюс, В. Татищев, В. Геннин. Механик Андрей Нартов изобрел и сконструировал множество инструментов, приборов и «махин» (машин), которые приводили в восхищение не только русских, но и западноевропейских специалистов. Уральский теплотехник Иван Ползунов разработал проект универсального парового двигателя и построил паровую установку. Механик-самоучка Иван Кулибин усовершенствовал механизм компактных часов и изобрел прожектор, семафорный телеграф, разработал проект моста через Неву. Большой организационный вклад в развитие русской науки и техники внес сам Петр I, обладавший обширными познаниями в кораблестроении и военно-инженерном деле.

В становлении и развитии российской науки ведущую роль сыграла Петербургская академия, созданная по инициативе Петра и открытая в 1725 г.

Интеллектуальное содружество мыслителей, ближайших сподвижников Петра I называли «ученой дружиной Петра». В нее входили ученый, поэт и дипломат А. Кантемир (1708—44), государственный деятель и историк (автор пятитомной «Истории Российской») В. Татищев (1686—1750), вице-президент Синода архиепископ Ф. Прокопович (1681—1736). Содружество выступало за развитие тех достижений и традиций Петровской эпохи, которые обеспечивали политическую и экономическую мощь государства, ратовало за поступательный прогресс в областях науки и просвещения. Но при этом в основе взглядов его членов лежала твердая убежденность в правомерности и незыблемости неограниченной монархии, сословного строя и дворянских привилегий, хотя они и возлагали надежды на цивилизационное совершенствование России на европейский манер. Наиболее полно эти воззрения от лица государственной идеологии выразил В. Татищев.

Да, Россия вошла в число европейских государств по стилю официальной жизни. Но Петр понимал, что судьба нового члена европейского сообщества не будет простой. И его величайшей заслугой перед Отечеством является, конечно же, создание регулярной армии и флота, выход к морям.

Тем не менее, в реформах Петра много случайного, произвольного, стихийного. Разрушение сменяется созиданием, чтобы снова вернуться к разрушению. Петр I идет через круговорот бесконечного повторения, гигантские потери как в человеческом, так и в финансовом плане, но при этом какая-то неиссякаемая жизненная сила, которую ничто не может сломить, двигала его вперед. Все это напоминает расточительность природы в ее слепом стихийном творчестве, что еще раз подтверждает глубинный, почти неосознаваемый характер проявлений российской культуры, ее неизбывную природность, почвенность. И в этом, несмотря на антинациональный характер реформ, их глубокая национальность. Страна получила такую реформу, какую заслуживала.

В целом весь XVIII век прошел под эгидой преобразований Петра, и монархи, в разное время бывшие на престоле, а особенно Елизавета и Екатерина II, ощущали себя наследниками и продолжателями его дела. Это столетие забыло многие противоречия, возникшие в период реформ. Необходимо было пожинать первые плоды и окончательно обустраиваться. Если при Петре развитие новой культуры непосредственно связано с деятельностью императора и приближено ко двору, то уже в эпоху Екатерины Великой культурное творчество выходит из узких придворных рамок на широкий национальный простор. Зародившаяся во времена Петра светская интеллигенция начала становиться значительной силой тогдашнего культурного поля. Аристократическая Россия начала образовываться уже совсем по-западному.

В XVIII в. Россия, как и другие страны Европы, переживала свой «век Просвещения». Он ознаменовался появлением яркой плеяды оригинальных и глубоких мыслителей, талантливых самородков, смелых исследователей, отвечавших уровню современной науки, общественно-философской мысли и внесших большой вклад в российскую и общеевропейскую культуру.

Важнейшей вехой в становлении российской науки и образования явилось основание в 1755 г. Московского университета, ставшего крупнейшим центром по подготовке специалистов в основных отраслях знания. В 1783 г. была основана Российская академия наук, превратившаяся в кузницу ученых специалистов разного профиля, центр фундаментальных и прикладных научных исследований, а также базу для интегрального гуманитаризованного образования и интеллектуального просвещения. Первым крупным научно-образовательным достижением Академии явился шеститомный «Словарь Российской академии», содержавший толкования основных научных терминов и понятий, взятых из совмещенных областей естествознания и гуманитаристики. В целом с полным основанием можно сказать, что в течение одного столетия российская наука совершила мощный рывок вперед. Начав почти с нуля, она смогла подняться до мирового уровня.

Екатерининская эпоха не только продолжает дело Петра, но и составляет ему определенный контраст: «Петр создал русским тело, а Екатерина вложила в них душу», – говорили тогда. Действительно, время Екатерины II стало началом сознательной общественной жизни. Прежнее культурное самосознание еще долго влияло на духовное состояние России, несмотря на изменение внешних условий. И только в рассматриваемую нами эпоху была признана важность общественной теории и необходимость сознательного общественного поведения. Такой переход произошел, прежде всего, под влиянием книжной культуры, которая стала главной трибуной разворачивавшегося на Западе и затронувшего Россию Просвещения.

В середине XVIII в. российское Просвещение вышло на новый уровень развития, связанный с критической оценкой крепостного права, пороков сословного деления общества и прочих феодальных пережитков, сдерживавших выдвижение России в число наиболее передовых европейских стран. Основоположником нового просветительского направления в России был Михаил Ломоносов (1711—65) — великий ученый-энциклопедист, подвижник передовой практической науки.

Во второй половине XVIII в. место в авангарде развития русской культуры заняло дворянское просветительство — широкое и многообразное духовное движение, основанное на принципах абстрактного гуманизма. Оно продолжало скрытое наступление на идеологию феодального общества с позиций теорий «естественного права» и «общественного договора». Передовые просветители новой волны Н. Новиков, Д. Фонвизин, Д. Голицын совершенным государственным устройством считали просвещенную конституционную монархию, в которой бы на практике осуществлялись требования всеобщего общественного блага: правовое обеспечение гражданских вольностей для свободного индивида и его право владеть собственностью, не нарушающее стремление других к материальному благоприобретению.

Главной идеей, которая способствовала развитию российского общественного самосознания стала мысль о том, что общественный строй в интересах «человечества» может и должен быть перестроен на «разумных» началах. Но это, в свою очередь, полностью размежевало традиционное и критическое направления в новой, формирующейся культуре, чего практически не было при Петре. И тогда оказалось, что старая культура как основа социального строя находится в полном противоречии с новой культурой как основой сознательного отношения к жизни. Культура власти оказалась сильнее, чем власть культуры. Понятно, что власть выбрала первое направление. В качестве идеологии, которая была призвана сыграть охранительную функцию против проникновения в российскую культуру прежде всего идей французской революции, была выбрана идеализация старины. Но никоим образом нельзя считать это обращение к прежней культурной традиции простым восстановлением утраченной в XVII – начале XVIII века преемственной связи. Старая Россия со своими традициями и обычаями окончательно ушла в прошлое, и только поэтому стала возможной ее идеализация. Таким образом, время правления Екатерины II является родоначальником двух ведущих тенденций в русской общественной жизни: националистической и критической, – впоследствии проявившихся в самых различных формах.

Можно сказать, что реформы русской государственности, начиная с деятельности Петра I, повлекли за собой крупные изменения в духовной сфере общества. Они открыли путь к формированию отечественной интеллигенции, а она, в свою очередь, предприняла грандиозную попытку осознания культурно-исторического своеобразия, «самобытности» российской жизни, с одной стороны, и ее искоренения, ‑ с другой. В результате этой деятельности Россия в идеологическом отношении вступила на путь светской самоидентификации, направленной на выявление и глубинное понимание своей индивидуальной сущности, что, в принципе, позволяло вступить в цивилизованный научно-философский и культурный диалог с Западной Европой.

Для России следствием этого стало формирование высокой элитной национальной культуры, реализовавшейся в той или иной мере практически во всех сферах жизни российского общества: в строении имперской государственности, интенсификации промышленного производства, в формировании новой системы ценностей, среди которых на передний план выдвинулось светское знание и обеспечивающая его система народного просвещения.