Анализ истории военного некрополя дореволюционного Петербурга

контрольная работа

Глава 2. Военный некрополь дореволюционного Петербурга: надгробия и захоронения городских кладбищ

кладбище петербург некрополь

У каждого народа есть Родина, но только у нас - Россия и судьба русского воинства тесно связана с судьбой Отчизны. На долю каждого поколения выпадала война. Защита страны и своего народа издавна определялись понятиями высшего воинского долга. И Россия всегда заботилась о своих защитниках, как мать, от рождения до самой смерти. Так, в «Вестнике военного духовенства» за 1882 год находим следующее: «Брат царев, Его Императорское Высочество, Главнокомандующий войсками гвардии Санкт-Петербургского военного округа, Великий князь Владимир Александрович приказал выработать правила о погребении воинов по создании воинских кладбищ, где Воин будет погребен с особой торжественностью и почетом, приличествующим защитнику Веры, Царя и Отечества».

И такие правила мы находим, и кладбища воинские создаются уже с 1883 года: Красненькое, Царскосельское, Санкт-Петербуржское Преображенское и Успенское, в Выборге, Кронштадте.

Во имя живых, во славу отеческой заботе об армии на этих кладбищах были четко разработаны: структура воинских погребений по родам войск, ритуал самих похорон с оказанием воинских почестей умершему, увековечение заслуг его перед Отечеством.

Умершего товарища по оружию привозили на особой погребальной колеснице (катафалке) в церковь, где священник в присутствии однополчан и родных, совершал божественную заупокойную литургию отпевания. Однополчане, согласно воинскому ритуалу, сопровождали усопшего до могилы, на этом кладбище уготованной, где происходил обряд воинского прощания. На каждой могилке стоял окрашенный крест, по цвету которого можно издали узнать, к какому роду войск принадлежал умерший. На каждой могилке - надгробие - с указанием звания, имени, отчества, фамилии почившего под сенью креста.

Случается, из далекой стороны прийти на могилку защитника Отечества родным и однополчанам, они с теплым чувством помолятся у подножия креста, поставленного заботливым начальством на могиле, благоговейным взором окинут часовню-церковь, сквозь слезы полюбуются чистотою и порядком кладбища и, вернувшись, будут рассказывать:

«Нынешнее доброе начальство военное заботится даже о могилках, посещает их в престольные праздники и молится наровне с другими, невзирая ни на какую погоду», - прибавляют: «Дай им Бог здоровья!» А это - есть лучшая земная награда. А при такой заботливости государства и военного начальства о своих воинах и солдатская служба не так тяготит, и на поле брани, когда, не дай Бог, наступит такое время, никакой враг не устрашит.

Но разрушился старый традиционный уклад, изменилось общественное сознание, связь поколений и жизненная память ослабевает, потомки перестают посещать могилы, и кладбища умирают. И сегодня, защищая честь и достоинство земли русской (и только ли русской), «не щадя живота своего», русское воинство, единственное в мире, не имеет своего кладбища, не считая братских могил, разбросанных по всему миру; очень часто не знает места своего последнего упокоения и страдает, мучается душа воина, защитника Отечества.

Именно для того, чтобы не было безымянных братских могил, нужно воспитать в себе уважение к любому холмику-могиле, под которым покоится прах защитника России. А что мы делаем сегодня, чтобы поднять авторитет и развить в воине пошатнувшееся чувство любви и веры к армии?

Жуковский писал:

«Да в чадах к Родине

Любовь зажгут отцов могилы!»

Разве мы не осознаем потребности у молодых солдат к добру, истине, правде, быть нравственно чище и лучше? Нет большей любви в мире, а это присуще, в первую очередь, только русской армии, как положить жизнь «за други своя».

Хочется верить, что устройство воинских кладбищ, восстановление достоинства защитника России займут в дальнейшем одну из самых светлых страниц в истории командования Вооруженными Силами России, а все мы сможем над ухоженными местами покоя праха воинов российских произнести, как встарь:

«Земля русская! Храни в недрах своих останки сынов и защитников Отечества, зеленей и цвети до того времени и просвещённого дня, когда восстанет зоря вечности и солнце правды озарит кости братские. Радуйся, заступник русской земли! Моли Господа, даровавшего тебе Благодать соделать державу сродникам твоим Богоугодную и сынам России даровать спасение».

Остановимся на описании одного некрополя - Серафимовского кладбища, заложенного, как видно из клировой ведомости кладбищенской церкви, в 1788 году. Оно расположено в восточной части города и постепенно входило в черту города, вследствие чего в половине шестидесятых годов прошлого столетия было закрыто. С того времени хоронят на нем только близких родственников лиц, погребенных на этом кладбище, и членов семейств, имеющих на нем фамильные склепы. В 1824 г. на этом кладбище построена православная церковь, увеличенная в конце 60-х годов, когда она сделалась приходской.

В средней части кладбища находится довольно больших размеров холм или курган, и это место было древнейшим местом погребения покойников-христиан. Был ли раскопан когда-либо этот курган, неизвестно. Вероятно, нет, как не раскопаны и другие курганы в Петербурге, ставшие кладбищами, святость которых не дозволяла производить в этих курганах археологические разыскания, несмотря на большую научную заманчивость многих из них. Древнейшие погребения на этом кладбище относятся к концу XVIII-го и началу XIX-го столетия именно памятники на могилах дочери полковника Шостака Екатерины 1798 г., капитана артиллерии Конст. Як. Рудзевича 1799 г., колл. сов. Герас. Ив. Беляева 1799 г. и некоего армянина Магдеси с датой 1816 г.

На вершине кургана возвышается красивый, но приходящий уже в разрушение памятник - мавзолей, из белого штучного камня, без всякой надписи, поставленный значительно позже основания кладбища. В церковных заметках нет указаний на то, на чьей могиле поставлен этот памятник, но после тщательных разысканий среди старожилов Петербурга удалось с несомненностью установить, что под ним погребен сын декабриста Вячеслав Викторович Якушкин, писатель-публицист, умерший в начале 60-х годов ист. ст. Есть на этом кургане и другие более новые памятники, нарушающие впечатление старины этой части кладбища.

Со времени своего открытия это кладбище было общехристианским. На площади кургана имеются намогильные плиты с надписями, кроме русского, на греческом (Савопуло), армянском (Магдеси), немецком (Ветцель, Кист) и др. языках. Также и более поздние погребения на кладбище не разграничивались по участкам, предоставленным тому или другому исповеданию или народности. По всему кладбищу перемешаны могилы православных, католиков и лютеран. Но число иноверческих погребений на нем не велико сравнительно с православными, русскими и греческими. В-общем, кладбище представляет значительный интерес как в художественном отношении, по форме многих находящихся на нем памятников, так и в историческом отношении.

Главный материал, из которого сооружена громадная часть памятников, преимущественно в форме плит, - крымский известняк, непрочный, легко выветривающийся, легко разъедаемый лишаями. Очень много памятников, далее, из серого мрамора (диорита), и так как и этот материал, хотя и значительно более крепкий, не выдерживает быстрой и частой перемены температуры, то многие памятники из диорита, особенно в виде колонн, равно кресты на них, сокрушены временем и стихиями; но плиты из диорита выносят климатические перемены хорошо и вполне уцелели, если не были повреждены людьми.

Довольно много затем памятников из розового мрамора, правильнее - мраморовидного известняка, очень красивого, но и очень непрочного, хрупкого материала. Целых из них почти нет, все дошли до нас в искалеченном виде, и от многих уцелели лишь небольшие части. Немногие памятники из белого и черного мрамора, равно и чугунные, сохранились лучше других, хотя большинство из них также сильно пострадали от людского невежества, кощунства и нерадения.

От первых трех-четырех десятилетий существования этого кладбища сохранилось весьма немного памятников с датами, и только с тридцатых годов истекшего столетия число их становится значительным. С 1799 по 1800 г. вполне сохранившихся и датированных памятников всего 15, с 1811 по 1820 приблизительно столько же, с 1821 по 1830 - 20. Небольшое количество датированных могил этого времени объясняется, с одной стороны, плохою сохранностью старых памятников, преимущественно плит, с совершенно испорченными и неразборчивыми надписями, а, с другой, тем обстоятельством, что на многих плитах и других памятниках надписей никогда и не было.

С тридцатых годов число памятников с разборчивыми надписями становится больше. С 1831 по 1840 их около 45, с 1841 по 1850 г. около 80. Больше всего памятников с более или менее четкими надписями дали пятидесятые годы прошлого столетия - 180, и не удивительно; причиною этого была Крымская война, оборона Севастополя, когда и в Петербурге было много умерших, особенно в военных лазаретах. Затем число памятников снова уменьшается. С 1861 по 1870 г. сохранилось всего 115 датированных могил, а с 1871 по 1880 г. - 120, причем особенно много дат приходится на 1877 год, год русско-турецкой войны. С этого времени число памятников и дат еще более уменьшается. С 1881 г. по 1890 г. датированных памятников около 70, с 1891 по 1900 г. около 50, с 1901 по 1910 - около 45, с 1911 по 1918 г. около 50. Заметим, что большая часть памятников без дат.

Типы памятников на Серафимовском кладбище довольно разнообразны и весьма интересны. Самый обычный тип их и самый старый - намогильная плита, из белого камня (песчаника или известняка) или более дорогого материала. На очень многих плитах выше надписи рельефное изображение креста, высеченного на плите, а иногда поставленного на ней. Значительная часть их вовсе без надписей и с изображением лишь креста или с указанием одного имени; громадное большинство детских могил также плиты, и с указанием лишь имени ребенка. Есть плиты, поставленные на другие, или ступенчатые.

Весьма типичная и старинная форма памятников - саркофаги или ящики разнообразного вида, часто со стоячим крестом на верхней плите из того же материала или высеченным изображением креста на ней. Старейший памятник этого типа на могиле Дмитриянова 1805 г. Почти все памятники этого типа без надписей, а на некоторых надписи были, но исчезли.

Довольно много памятников в виде круглых и четырехугольных колонн с крестом или урной наверху, над капителью. Типичный образец этого типа представляет памятник, поставленный на могиле неизвестной рабы Божией Агафии.

Есть на этом кладбище и несколько крупных сооружений - мавзолеев. Кроме указанного выше памятника на могиле Якушкина, позднего по времени, сюда относятся прежде всего два мавзолея с как бы обломанной колонной наверху на могилах Шостака и Турчанинова и памятник в виде хижины на могиле Рудзевича, памятник-павильон в два этажа с главкою, без окон, с просветом для двери и маленькой комнатой внутри, поставленный, как думают, на могиле помещика Руссета, когда - не известно. Одно время это сооружение служило местом хранения церковной ризницы и утвари. В более позднее время поставлены мавзолеи-часовни на могилах графа Де-Мезона и Л. И. Ильина.

Намогильный крест небольшой величины из белого камня, с вырезными краями или в виде георгиевского креста тоже является одним из древнейших типов памятников на этом кладбище. Первый из них, по сохранившейся дате, поставлен в 1801 г. на могиле младенца Надежды Марц, дочери капитана (с задней стороны кургана), второй на могиле симферопольского городского головы Вепринцева 1810 г., третий на могиле грека Савопуло 1824 г. и т.д.

С тридцатых годов этот тип памятников становится более частым, и на русских и на греческих могилах, причем форма крестов довольно разнообразна. Величина их небольшая, аршина полтора высоты.

Особый тип памятников этого кладбища - удлиненная четырехгранная пирамида на четырех шарах или тумбах, поставленная на невысоком пьедестале. Этот тип был более излюблен греками (Папандопуло, Ревелиоти и др.).

На этом кладбище покоятся тела губ. предводителя дворянства Нотары, амазонок Шидянской - Сарандовой и Бухольцевой и др., затем героя Наварина Асташева, нескольких десятков защитников Севастополя с адмиралом Станюковичем во главе, сестер милосердия, полковых священников и т.д. Здесь лежат боевые генералы Гельфрейх, Лаврентьев и др., таврические губернаторы Баранов и Нарышкин, вице-губернаторы Шостак и Браилко, губернские предводители дворянства Нотара, Башмаков, Взметнев, начальник ногайцев граф Де-Мезон и т.д.

В восточной поле кургана находится огороженное полуразвалившейся каменной оградой место, без памятников; по преданию, это братская могила первых скончавшихся в Петербурге нижних чинов, раненных в Альминском сражении в начале Крымской войны.

Затем для скончавшихся от ран и болезней в Петербурге нижних чинов, отведено было особое место за городом, и на этом кладбище покойники погребались в общих братских могилах, а на городском хоронили только офицеров. Погребено здесь и несколько героев Японской и нынешней войны, покоится и несколько жертв большевиков.

Делись добром ;)