63. Западноевропейские концепции игровой культуры.

В современной западноевропейской культурологиче­ской теории много исследований, изучающих игровое на­чало в культуре. Различные версии игровой стихии отме­чали: Платон («игровой космос»), И. Кант(теория «эстети­ческого состояния игры»); И.Ф. Шиллер («путь к свободе ведет только через красоту, а суть последней заключена в игре»); К. Маркс («превращение труда в игру физических и интеллектуальных сил человека»); Г. Гадамер («история и культура как своеобразная игра в стихии языка») и др.

Эти авторы отмечали ключевые характеристики игры, бескорыстие, свобода, импровизация, дистанцирование от повседневности как компенсация того, что человек не об­наруживает в реальной жизни.

Наиболее глубоко и последовательно концепция игры была сформулирована и изложена голландским культуро­логом И. Хейзинга (1872-1945) в книге «Homo ludens» («Человек играющий»), 1938 г. В ней он представляет сущность и значение игры как источника культуры. В «иг­ровое пространство» автор помещает не только искусство, но и науку, юриспруденцию, быт, военное дело различных культурных эпох прошлого. Игровое поведение людей реализуется в различных праздниках, карнавалах, мисте­риях, фестивалях, зрелищах, состязаниях, конкурсах и т.д.

По Хейзингу, игра старше культуры. Все основные чер­ты игры присутствуют и в играх животных. Культура - это продукт «играющего человека». Но ученый не имеет в ви­ду, что культура происходит из игры в результате процесса эволюции, «культура возникает в форме игры, культура первоначально разыгрывается». В этой фразе - весь смысл культурологической концепции Хейзинга.

Но это не значит, что «игра мало-помалу перерастает или вдруг преобразуется в культуру, но скорее культуре в ее начальных фазах свойственно нечто игровое». Не вся­кая игра может быть культуросозидающим фактором. Подлинная культура требует только «благородной игры».

Хейзинга анализирует соотношение игры и не игры в поступательном развитии культуры и приходит к выводу, что оно (соотношение) не остается неизменным. На ран­них стадиях человеческой истории игровая культура про­явила себя в мифологии и обрядах. В архаических риту­альных формах игровое действо выполняло функцию об­щения человека с окружающим его миром, выражало стремление понять его, укорениться в нем.

Хейзинга показывает значение игры в процессе форми­рования социально-нравственных идеалов различных культурных эпох. Общественные идеи включают в свое содержание игровой компонент, т.к. они связаны с пред­ставлениями людей о своей социальной перспективе, с человеческими мечтами и фантазиями. По концепции Хей­зинга, целые культурные эпохи «играют». Особенно силен игровой момент в период Возрождения. Но в ходе даль­нейшего исторического развития культуры игровой момент отступает на «задний план». В значительной степени «он растворился, ассимилировался в сакральной сфере, кри­сталлизовался в учености и в поэзии, в правосознании, в формах политической жизни». Вытеснение игры из культу­ры началось с конца XVII! в., когда «духом общества стали завладевать трезвое, прозаическое понятие пользы... и идеал буржуазного благополучия». Постепенно происхо­дящая утрата свободного духа культуры стимулирует кри­зисные явления, которые достигают в Европе XX в. своего полного выражения. Выход из создавшегося положения ученый видит в распространении нового общественного духа. Альтернатива духовному кризису усматривается в возрождении в культурном сознании людей первозданной игровой природы.

Размышления И. Хейзинга о культуре как игре оказало влияние на культурологию XX в. и способствовало появ­лению исследований ее игровых аспектов. В 1925 г. испан­ский философ Х.Ортега-и-Гасетом (1889-1953) опублико­вал трактат «Дегуманизация искусства», в котором разра­ботал элитарную культурологическую концепцию. Все «недуги» европейской культуры, по его мнению, могут быть «исцелены» и устранены благодаря деятельности одаренной наибольшими нравственными и эстетическими способностями части общества - элиты («творящее новую культуру меньшинство» общества, которое противостоит «косной материи исторического процесса», т. е. заурядно­му социальному большинству). Культура «аристократов духа» (элиты) сосредоточена в сфере игровой деятельно­сти, в которой отсутствуют утилитаризм, прагматизм, обы­денность человеческого бытия, а сущность составляют спонтанность, импульсивность, порыв, жизненная актив­ность, возвышение над природой. Здесь и возникает фе­номен культуры.

Игровые модели культуры были предметом осмысле­ния Ф.де Соссюра, Е.Финка, Л.Витгенштейна, С.Лема, Г.Гессе, Ж.Деррида и ряда др. Главное, что привлекает исследователей к этой проблеме, - то, что установленные в игре правила условны. В игре много произвольных вари­антов, допускающих возможность иного выбора, что по­зволяет человеку регулировать стратегию поведения в меняющихся жизненных ситуациях