4. Новгородская школа древнерусского искусства

Развитие русской архитектуры в XII в. происходило совершенно по-иному, чем в XI в. В это время вся Русь уже была охвачена процессом феодального дробления. Этот процесс начался еще во второй половине XI в., но на рубеже XI - XII вв. был несколько приостановлен в связи с трагической обстановкой, сложившейся в Южной Руси в условиях половецких набегов. С 20 - 30-х гг. XII в. дробление страны пошло более ускоренными темпами. Рост политического значения крупных русских городов, ставших центрами самостоятельных княжеств, и укрепление экономики создали необходимые предпосылки для сложения в них кадров собственных мастеров-строителей.

Следует отметить, что объекты монументального строительства той поры создавались исключительно по заказу князей или церкви. Лишь со второй половины XII века в некоторых центрах к ним постепенно присоединились крупные бояре или корпорации ремесленников и торговцев. Древнерусское искусство. Художественная культура X-первой половины XIII в. М., 1988. С. 73 Таким образом, памятники монументального зодчества возводились, как правило, по заказам светских или духовных властей определенной территории - княжества. Естественно, что в тех случаях, когда в княжестве не было собственных строителей, приглашали мастеров из той земли, с которой данное княжество находилось в наиболее тесных политических или церковных отношениях. Поэтому архитектурные связи различных русских земель оказывались зависимыми от военно-политических или династических союзов княжеских родов. В результате картина расчленения более или менее единой киевской архитектуры на различные архитектурные школы очень близко соответствовала политической обстановке, сложившейся в то время на Руси. Там, где политические связи продолжали оставаться достаточно прочными, расхождение между архитектурными школами шло медленно. Разрыв этих связей и установление враждебных отношений между княжествами почти всегда отражались и на архитектуре. Многие русские земли в течение всего XII века продолжали в архитектурном отношении следовать за Киевом. Обаяние киевских традиций было настолько большим, что продолжало сказываться даже и тогда, когда сам Киев практически потерял значение руководящего политического центра. Поэтому, несмотря на наличие собственных мастеров-строителей, некоторые центры княжеств продолжали развивать архитектуру, почти полностью аналогичную киевской. Зодчество ряда княжеств (Киевское, Черниговское, Рязанское, Смоленское, Волынское) не разделилось на самостоятельные школы. В других землях процесс этот шел совсем по-иному, и здесь к середине XII в. сложились собственные архитектурные школы, существенно отличавшиеся от киевской. При этом во всех русских землях происходило интенсивное сложение новых форм. Русская архитектура вступала в новый этап своего развития.

Новый этап в развитии русской архитектуры достаточно четко сформировался уже в первой половине XII века, когда начали возводить здания, очень сильно отличавшиеся от построек эпохи Киевской Руси. История русской архитектуры / Под общ. ред. Ю.С. Ушакова, Т.А. Славиной. СПб., 1994. С. 152 На смену сложным сооружениям с лестничными башнями, галереями, большим количеством глав, обладавшим живописной и динамичной композицией, пришли крайне простые здания с четко ограниченными плоскостями фасадов. Даже в том случае, когда постройки имели наружные галереи, общий характер простоты объема не нарушался. Торжественные и пышные многоглавые композиции отошли в прошлое. Их заменили лаконичные уравновешенные памятники, увенчанные одной массивной главой. Старая крестовокупольная система сводов сохранилась, но основным типом становятся трехнефные храмы без промежуточных аркад между столбами и с хорами, расположенными лишь в западном членении.

Стремление к простому и компактному объему привело к отказу от лестничных башен и замене их узкими лестницами в толще стены. Если в храмах эпохи Киевской Руси зодчий стремился сделать интерьер по возможности более живописным и многообразным, с большим количеством различных аспектов, то в памятниках XII в. интерьеры делали такими четкими и ясными, чтобы их можно было охватить взглядом сразу из одной точки. Наибольшую законченность они получали в четырехстолпных храмах, где почти квадратный в плане интерьер был строго подчинен центральному подкупольному пространству. Четкость и центричность интерьера сохранялись, однако, и в шестистолпных храмах, поскольку их вытянутость ощущалась главным образом снаружи, в то время как интерьер по существу совпадал с интерьером четырехстолпных церквей, а западное членение отделялось от основного пространства широкой аркой и служило отдельным помещением - нартексом, над которым размещались хоры.

Процесс феодального дробления Руси, интенсивно развивавшийся в XII в., привел к сложению сильных и относительно самостоятельных политических образований - княжеств. В большинстве стольных городов этих княжеств началось монументальное строительство. Для возведения храмов в тех городах, где еще не было своих зодчих, обычно приглашали мастеров из центров, где уже существовали строительные артели. Как правило, князья-правители самостоятельных княжеств стремились использовать приезжих мастеров не только для выполнения определенных строительных работ, но и для подготовки строительных кадров, т. е. для создания местной строительной артели. При этом в ряде южно-русских и среднерусских политических центров (Киев, Чернигов, Рязань, Волынь, Смоленск) сохранялась единая киевская архитектурная школа, а в других землях уже в первой половине XII в. развитие зодчества пошло иными, вполне самостоятельными путями. К середине XII в. на Руси помимо киевской существовали уже новгородская, полоцкая, галицкая и владимиро-суздальская архитектурные школы. Воронин Н.Н. Зодчество Северо-Восточной Руси XII--XV вв. М., 1961. Т. 1. С. 82

В Новгородской земле можно видеть пример того, как разработка новых архитектурных форм и сложение самостоятельной архитектурной школы происходят в соответствии с требованиями, которые диктовались местными условиями и строительными материалами.

После завершения Софийского собора в течение всей второй половины XI в. в Новгороде не было возведено ни одного монументального здания. Условия для строительства созрели лишь к началу XII в., когда подряд было создано несколько больших шестистолпных соборов. Естественно, что в процессе такого интенсивного строительства должны были сложиться местные кадры и сооружение целой серии крупных храмов нельзя целиком относить за счет работы приезжих, киевских мастеров. И все же самостоятельных черт в этих постройках еще мало.

Новгородские храмы начала XII в. иногда рассматривают как первые памятники, в которых отразилась собственно новгородская архитектурная школа. Общее для русской архитектуры XII в. стремление к созданию компактных одноглавых построек в новгородском зодчестве нашло еще более яркое воплощение, чем в других русских архитектурных школах. Ладожские храмы 50-60-х гг. XII в. - четырехстолпные, очень незначительно отличающиеся друг от друга главным образом величиной, пропорциями, деталями. Внутренние лопатки в них отсутствуют, а столбы в плане не крестчатые, а квадратные. Благодаря этому интерьер очень прост и ясен. По сохранившимся постройкам можно судить, что хоры занимали только западное членение храма, причем боковые части хор опирались на своды и имели характер замкнутых часовен, а средняя - открытый балкон на деревянных балках.

На хоры поднимались по лестнице, расположенной в толще западной стены. Фасады храмов почти полностью лишены декоративных элементов: плоская аркатура на барабане под главой, уступ и полоса зубцов по контуру закомар - вот все, что новгородские зодчие позволяли себе применять для украшения зданий. Техника кладки из чередующихся рядов плинфы и известняковой плиты затрудняла исполнение построек с такой четкостью и геометричностью линий, как это было при кирпичном строительстве. И новгородские зодчие воспринимали данную особенность не как недостаток, а использовали как специфический эстетический прием: здания обладают мягкостью форм, производят впечатление вылепленных от руки. Интерьеры всех ладожских церквей первоначально были полностью расписаны фресками. В настоящее время значительные участки живописи сохранились только в Георгиевской церкви.

Несомненно, что сложившийся к середине XII в. новгородский тип храма появился в результате переработки и упрощения киевского типа, перенесенного в Новгород в начале века. Но некоторые особенности - замкнутые помещения в угловых членениях хор, а также стенки, частично закрывающие боковые апсиды, - свидетельствуют, кроме того, о влиянии собора Мирожского монастыря. История русской архитектуры / Под общ. ред. Ю.С. Ушакова, Т.А. Славиной. СПб., 1994. С. 160

Последняя по времени ладожская церковь - Георгиевская - была построена в 60-х гг. XII в. После этого монументальное строительство в Ладоге прервалось, но зато возобновилось в самом Новгороде, куда, очевидно, вновь перебазировалась строительная артель. Начиная со второй половины 60-х гг. строительство в Новгороде ведется уже непрерывно. Сложившиеся в середине XII в. особенности архитектурной школы были полностью перенесены из Ладоги в Новгород: тот же вариант типа храма, те же конструкции и материалы, те же декоративные элементы.

Большинство новгородских памятников зодчества второй половины XII в. известно нам лишь по результатам раскопок, поскольку они либо разрушены, либо полностью перестроены. В новгородских памятниках 70-90-х гг. XII в. можно отметить некоторые элементы развития. Так, в более ранней церкви Благовещения на Мячине еще имеются стенки, перегораживающие боковые апсиды; позже от них остаются лишь лопатки на внутренних стенах против восточных столбов, а затем и они исчезают. Судя по церкви Спаса-Нередицы, боковые апсиды становятся пониженными. Изменения эти настолько незначительны, что не затрагивают ни типологической схемы, ни стилистического характера памятников.

Все новгородские храмы, начиная с церкви Бориса и Глеба в детинце, исполнены уже не по княжескому заказу; как правило, это боярское строительство. Единственная церковь, заказанная князем, - Спаса-Нередицы - ни величиной, ни богатством не отличается от прочих. Значительное упрощение декоративных форм и техники строительства позволяло новгородским зодчим создавать экономичные здания, причем в короткие сроки. Если постройка храма средней величины в других русских городах обычно занимала не менее 3 лет, в Новгороде часто строили за один строительный сезон. Обращает на себя внимание большое количество построек, возведенных в это время в Новгороде: за последние 30 лет XII в. здесь было сооружено не менее 17 каменных храмов (считая как известные по их остаткам, так и не обнаруженные, но упомянутые в летописи). При этом впервые в русской архитектуре появляются летописные сведения о постройке нескольких таких зданий в один и тот же год. Очевидно, новгородская артель в 80-90-х гг. либо разделилась на две части, либо стала настолько мощной, что могла вести строительство двух объектов одновременно. В одном-единственном случае в новгородской летописи упомянуто имя зодчего: строителем Кирилловской церкви назван мастер Коров Яковлевич с Лубяной улицы. Имеющиеся сведения, что постройка церкви осуществлена по заказу бояр, свидетельствуют о том, что зодчий был свободным ремесленником, а упоминание имени с отчеством говорит о достаточно почетном его положении в социальной иерархии.

Причины сложения самостоятельных форм в новгородском зодчестве следует видеть главным образом в изменившихся условиях заказа. Строительство по заказам бояр и местных церковных властей должно было быть более массовым, быстрым и дешевым, чем строительство по заказам князя или митрополита. Очень существенно повлияло также применение местных строительных материалов. Кроме того, вероятно, здесь сказались и эстетические представления новгородцев, воспитанных в иной, чем в Киеве, художественной среде.