1.2.1. Лютер и его отношение к философии и возрожденческому гуманизму

Не раз говорили, что "где Эразм кивает, там Лютер бросается" ("ubi Erasm us innuit ubi Luterus irruit ). Действительно, Лютер (1483—1546) в духовной и политической жизни своей эпохи пронесся как настоящий ураган, результатом которого стал болезненный разлом в единстве христианского мира. В соответствии с этой точкой зрения, начиная с Лютера средние века переходят в фазу "современного мира".

Среди большого количества работ Лютера отметим: 1) "Комментарий к Посланию к Римлянам" (1515—16), "95 тезисов об индульгенциях " (1517),"28 тезисов к диспуту в Гейдельберге" (1518), сочинения 1520 года, которые собственно конституируются как манифесты Реформы: "К христианскому дворянству немецкой нации" "О реформе христианского образования", "О вавилонском пленении церкви", "О свободе христианина", "О рабстве воли" (против Эразма) 1525 года.

В истории Лютеру отведена первостепенная роль, в Реформе переплелись элементы социальные и политические, которые изменили облик Европы, и, естественно, ему отведена первостепенная роль и в истории религии, как мыслителю-теологу. И в истории философской мысли Лютеру принадлежит определенное место, как ратующему за обновление, подобно всем философам того времени, по причине определенной теоретической ценности, которой обладают его работы (в особенности антропологического и теологического характера), а также и вследствие проработки нового типа религиозности, важного для новой эпохи (в качестве примера упомянем Гегеля или Кьеркегора, некоторые направления экзистенциализма и новой теологии).

Позиция, которую Лютер возвел в принцип в противоположность некоторым философам, — это тотальное отрицание: недоверие к возможностям человеческой натуры спастись в одиночку, без божественного участия, должно было привести Лютера к признанию тщетности какого бы то ни было поиска автономии разума и попыток выведения оснований человека на базе логоса, или чистого разума. Философия для него это пустая софистика, плод нелепости и омерзительного высокомерия, которые присущи тому человеку, который хочет основываться лишь на своей силе, а не на той силе, которая спасает, — на вере. И Аристотель с этой стороны проявляется как выразитель некоторой парадигмы человеческого высокомерия. Единственный философ, который не подлежит осуждению, по-видимому, Оккам: но Оккам собственно разорвал и противопоставил веру и разум, и он предвосхитил в некоторых аспектах путь, который должен был проделать и Лютер.

Но разберемся прежде всего во взглядах Лютера на эпоху Возрождения и затем уже проясним суть его религиозно-теологического мышления. Отношение Лютера к движению гуманистов теперь достаточно прояснилось.

а) С одной стороны, он во весь голос и прямо-таки в дерзкой манере объявляет необходимость религиозного обновления и возрождения к новой жизни, говорит о потребности восстановления, — и все это выражается в духе Возрождения: с этой точки зрения, протестантская Реформа может быть рассмотрена как результат великого и разнообразного духовного движения Ренессанса.

б) Кроме того, Лютер вновь обращается к великому принципу "возвращения к истокам", то есть к началам и принципам, которые гуманисты старались реализовать через классику: Фичино и Пико возобновлением древних теологии (Гермес, Орфей, Зороастр, Каббала), а Эразм указывал на Евангелие, на ранних христианских мыслителей и Отцов церкви. Но обращение к Евангелию, которое у Эразма осуществляется с чувством меры и равновесия, у Лютера становится революционным и разрушительным. Все то, что традиционное христианство создавало веками, ему казалось накипью, искусственной конструкцией, тяжким бременем и вызывало потребность освобождения. Традиция омертвляет Евангелие, одно противоречит другому, Лютер заявляет: "согласие невозможно". Следовательно, для Лютера возврат к Евангелию означает не переоценку, а прямо-таки отбрасывание традиционных ценностей, с) Такое требование, как очевидно, означает разрыв не только с религиозной традицией, но и со всей культурой, которая в основе своей содержит эти традиции. Гуманизм как образ мышления и теоретизирования целиком терпит провал. В этом смысле позиция Лютера антигуманистическая: действительно, центральным ядром лютеранской теологии становится решительный отказ от любых ценностей, гуманистической литературы, также как и от спекулятивной философии, что касается человеческого разума, он — ничто перед Богом, и потому тайну спасения Лютер полностью перепоручает вере.