2.2. Опыты типологического моделирования библиографии

В свете вышеизложенной концепции библиографической типологии мы и будем формировать типологическую модель библиографии как деятельности. Конечно, мы отдаем себе отчет, что и наша концепция требует совершенствования. Существуют и другие подходы, свидетельствующие об активном продуцировании новых идей и знаменующие необходимость уже в ближайшее время создать приемлемую и целостную библиографическую типологию как научное направление.

Проведенный нами сопоставительный анализ основных подходов к формированию библиографической деятельности как системы в русском дореволюционном библиографоведении позволяет сделать вывод, что доминирующим для библиографической систематизации является функциональный вариант. Примечательно также, что именно он уже в советское время был положен Н.В.Здобновым в основу его системы библиографии. В схематическом виде она приведена на рис. 12. Можно заключить, что Н.В.Здобнов попытался в новых условиях развить намеченный еще В.Г.Анастасевичем подход, который можно условно назвать "функционально-структурным". Он объединил в одно целое структурные подразделения библиографии - теоретическую и практическую библиографии - и функциональные - учетно-регистрационную (описательную), критическую, рекомендательную библиографии. Несмотря на явную "недоработанность" этой схемы (отсутствует историческая часть, функционально деление не распространяется на теорию, отсутствует взаимосвязь с предусмотренной им же классификацией по содержанию, методам, объекту, форме, территории и т.д.), она достаточно правильно, даже с учетом современных нам представлений, решает две трудные проблемы [см.: Здобнов Н.В. Основы краевой библиографии. Л., 1926 (обл. 1925). 125 с.; То же. 2-е изд., перераб. и значит. расшир. М.; Л., 1931. 182 с.].

Первая из них касается соотношения теории и практики в библиографии, или в современном терминообозначении - библиографоведения и библиографической деятельности. Н.В.Здобнов вполне оправданно включает теорию (шире - науку о библиографии) в библиографическую деятельность. По этому вопросу уже тогда существовали и до сих пор существуют полярные мнения. Вторая проблема связана с построением функциональной системы видов библиографии и до сих пор не имеет однозначного решения. Но, несмотря на обилие последующих точек зрения, вплоть до самых современных ( А.И.Барсука и О.П.Коршунова), традиционная точка зрения (в основе ее лежит выделение учетной, оценочной и рекомендательной функций), на наш взгляд, более убедительна, к тому же подтверждается многовековой практикой.

Предложенная Н.В.Здобновым модель библиографии впервые в отечественном библиографоведении построена по иерархическому принципу. На современном этапе этот подход к систематизации библиографии стал определяющим (табл. 4). Примечательно также привлечение наряду с функциональными и других признаков систематизации: тематического (содержание), историко-хронологического, территориально-географического и т.д. Иными словами, используется комплексный, многомерный критерий, но добиться более или менее строгой системы библиографии на его основе пока не удается. Задача состоит в том, чтобы сформировать ее не как перечислительный ряд или иерархию, а именно как систему, т.е. построить интегральную модель библиографической деятельности. Для этого необходимо не только разработать единый, но многомерный критерий систематизации, который в совокупности должен отражать социальную сущность библиографии как деятельности, но и, главное, построить такую типологическую модель библиографии.

В этой связи мы еще недостаточно используем богатый отечественный опыт типологической разработки библиографии. Прежде всего, следует сказать о подходах начала XX в., когда была осознана специфика библиографии как части книжного дела (табл. 5). Несмотря на различие подходов, подмену порой библиографической деятельности ее результатом (библиографической продукцией) и другие противоречия, четко можно выделить три частные функции библиографии: учетную, оценочную, рекомендательную. Именно это и сумел увидеть Н.В.Здобнов в своих типологических построениях (см. рис. 2).

В советской библиографии 50-60-х годов проявилась тенденция к дальнейшей детализации в типологических моделях, особенно путем увеличения привлекаемых типологических признаков. Наиболее детально возможная систематизация библиографии по самым различным признакам дана в работах Е.И.Шамурина [Некоторые вопросы библиографической терминологии//Сб. в чест на акад. Никола В.Михов. София, 1959. С. 335-350] и К.Р.Симона [Библиография. Основные понятия и термины. М., 1968. 159 с.]. Для наглядности мы представим подход Е.И.Шамурина в табличной форме ( табл. 6). В современном библиографоведении работа Е.И.Шамурина несколько выпадает из историографического обозрения, может быть, потому, что она опубликована в болгарском сборнике. Подход К.Р.Симона изложен в форме терминологического словаря, к тому же из-за смерти автора словарь остался незавершенным.

Важно, что Е.И.Шамурин пытался найти оптимальный вариант критерия систематизации, предложив типологическую модель в своеобразном перечислительно-иерархическом варианте. Системной целостности не удается достичь и в новейших подходах (см. табл. 4). В них полностью игнорируется предшествующий опыт. Особые возражения в этом отношении вызывает система, предложенная О.П.Коршуновым (см. табл. 4), где ни один признак в "чистом" виде не квалифицирован, а выступает в некоем "смешанном" варианте (например, коммуникативный функционально-целевой и хронологический признаки положены в основу выделения текущей, ретроспективной и перспективной библиографии). В последнем по времени варианте О.П.Коршунов особенно непоследователен [см.: Библиографоведение. С. 105-129]. Во-первых, он имеет в виду только "видовую классификацию библиографии как области деятельности", т.е. игнорирует необходимое разнообразие систематических категорий. Во-вторых, опираясь на опыт некоей "экономической науки", предлагает два главных, наиболее общих, по его мнению, признака построения видовых классификаций библиографии: на основе ее организационно-ведомственной принадлежности (оформленности) и по признаку однородности создаваемой и распространяемой библиографической продукции. Тем самым он игнорирует устоявшиеся тенденции в развитии рассматриваемой проблемы, например, отказываясь от функционального варианта, который в наше время известен в единстве таких "основных видов" библиографии как государственная (базисная), научно-вспомогательная (или научно-информационная) и рекомендательная. В то же время он считает возможным рассматривать эту "триаду" как наиболее признанный вариант, во всяком случае не вызывающий возражений и присутствующий в большинстве предлагаемых схем.

В-третьих, нет необходимой четкости в использовании и двух декларированных главных признаков библиографической систематизации. Так, организационно-оформленные подразделения (виды) библиографии, или иначе - организационно-ведомственная структура библиографии, как утверждает и сам О.П.Коршунов, "свойственная не самой библиографии, взятой в целом, а обеспечивается внутренними формами организации того общественного института, в рамках которого данный вид библиографии функционирует" [Там же. С. 112]. Среди шести выделенных видов библиографии лишь четыре выдерживают заданную последовательность - библиотечная, издательская, книготорговая и архивная. Что касается двух оставшихся, то они совсем из другого типологического ряда. Об этом свидетельствует и сам автор, оговаривая, что так называемая книжно-палатская библиография - это фактически "государственная", а научно-информационная библиография - это часть научно-вспомогательной, входящая в состав деятельности органов научно-технической информации.

В-четвертых, второй признак "однородности библиографической продукции" уже заведомо не соотносим полностью с библиографической деятельностью, а самое существенное - подменяется функциональным вариантом ("по признаку общественного назначения"), отвергнутым ранее, так как "несоразмерен (неполон), не исчерпывает собой всех библиографических явлений" [Там же. С. 108]. Представленная в итоге схема "видовой структуры библиографии по признаку общественного назначения", а не по заданному признаку однородности библиографической продукции весьма противоречива.

В-пятых, О.П.Коршунов предлагает помимо вышерассмотренных еще целый ряд "видовых классификаций библиографии по другим признакам" (см. табл. 4). Из-за нечеткости в квалификации задаваемых признаков противоречивыми оказались и сами схемы классификации библиографии. Наконец, в-шестых, видимо, понимая несостоятельность предложенных типологических моделей библиографии, О.П.Коршунов предлагает "еще один (третий) способ построения видовой структуры библиографии, являющийся прямым следствием деятельностного подхода" - "деятельностные" виды библиографии [Там же. С. 128]. Получается, как он сам признает, что ранее рассмотренные типологические схемы библиографии лежат вне деятельности (принципа деятельности, деятельностного подхода), с чем трудно согласиться. В результате выделяются такие виды библиографической деятельности, как профессиональная и непрофессиональная, а также производительная и потребительская, творческая и репродуктивная и т.п. В этом отношении более последовательной и обоснованной является концепция М.Г.Вохрышевой [см. указанную ее работу: Библиографическая деятельность: структура и эффективность. Гл. 3. С. 94-132]. Правда, она также не учитывает другие подходы, уже намеченные в библиографической типологии.

Таким образом, вопрос о создании в полном смысле системы библиографии как деятельности остается пока открытым. Поэтому в дальнейшем мы будем следовать своей типологической концепции.