3. «Деревянная» культура наших предков

В давние времена человеку стоило только выйти с топором за околицу своего селения, чтобы начать рубить лес. Дерево, не в пример камню, легко поддается обработке, а значит, строительство идет быстро. Жилой дом или небольшой храм дружная артель плотников могла сложить за один день. Кроме того, деревянные сооружения легко разбираются и перевозятся на новое место. Наконец, по общему признанию, деревянное жилище более гигиенично: в нем всегда сухо, летом прохладно, зимой тепло. Один французский путешественник, побывав в России в XVI в., писал: «Постройка... из бревен превосходна. Нет ни гвоздей, ни крючьев, но все так хорошо отделано, что нечего похулить, хотя у строителей все орудия состоят в одних топорах...».

Враги дерева: огонь, влага, жучки-древоточцы, поэтому старинных деревянных построек сохранилось немного. Древнейшая из них — церковь святого Лазаря — находится в музее деревянного зодчества в Кижах в Карелии. Некоторые ученые считают, что она была построена еще в конце XIV в.

Лучший материал для строительства — хвойные породы деревьев: лиственница, сосна, ель. Они, как правило, имеют прямые стволы, что очень ценится в строительстве. Все хвойные деревья смолисты, а значит мало подвержены гниению. В них почти не бывает дупел, и они легко расщепляются на доски.

В строительном деле используются также лиственные породы. Дуб, как известно, обладает очень прочной древесиной. Не случайно именно его выбрали в качестве строительного материала для сооружения в XIV в. новых стен и башен Московского Кремля.

Дерево в давние времена служило не только отличным строительным материалом. Им отапливали и освещали жилище. Из него мастерили домашнюю утварь — мебель, посуду, изготавливали орудия труда. Из прутьев плели корзины, из коры — лапти и короба. Дерево заменяло бумагу — на бересте писали.

В.О.Ключевский подчеркивал роль леса для русской истории: «Лес… был многовековой обстановкой русской жизни: до второй половины XVIII в. жизнь наибольшей части русского народа шла в лесной полосе нашей равнины… Лес оказывал русскому человеку разнообразные услуги – хозяйственные, политические и даже нравственные: обстраивал его сосной и дубом, отапливал березой и осиной, освещал его избу березовой лучиной, обувал его лыковыми лаптями, обзаводил домашней посудой о мочалом, питал народное хозяйство пушным зверем и лесной пчелой. Лес служил самым надежным убежищем от внешних врагов, заменяя русскому человеку горы и замки». Лес, по Ключевскому, прикрыл от враждебной степи, откуда приходили кочевники-завоеватели, Московское государство.

Другой исследователь указывал на то, что значительную часть территории Русской равнины занимали «непроходимые дебри и лесы темные», а также болота «зело непроходимые».

Трудно переоценить роль дерева в жизни наших предков. Их культуру вполне можно было бы назвать «деревянной». Подтверждением тому является историческая топография российских городов. Так, в Москве, на месте Третьяковской галереи и близлежащих улиц располагалась некогда Кадашевская Хамовная слобода. Предполагают, что специальные мастера деревянного дела – кадаши – изготовляли здесь кади, кадушки, бочки для огурцов, капусты и прочего, а также для ягод, произраставших в находившемся напротив, на болоте, с 1495 по 1701г. «государевом саду».

Из дерева возводили дома, дворцы, хра­мы, крепости, мосты и многие другие сооружения. Русские люди – отменные рыболовы широко пользовались в рыболовном и морском промысле различными орудиями труда, изготовленными из дерева: от кибаса до лодки. Так, например, обязательной принадлежностью рыболовной снасти являлись грузила типа кибасов, состоящих из камня, оплетенного широкими полосками бересты в виде сумочки.

Средние века на Руси — это бесконечная череда войн. Люди могли найти себе спасение или в глухих лесах, или за надежными стенами крепостей. А возводились они чаще всего из дерева.

Все древнейшие укрепления Киева, Новгорода, Москвы были деревянными. В 1238 г. татары семь недель не могли взять штурмом деревянные стены Козельска. Даже в XVII в., когда каменное строительство стало теснить деревянное, в Сибири продолжали строить остроги. Так назывались крепости, стены которых состояли из заостренных сверху бревен, вертикально врытых в землю.

Основу более надежной крепости составляла городня — деревянная коробка из бревен, заполненная землей и камнями. Городни, поставленные вплотную друг к другу, образовывали стену. Поверх нее находилась боевая площадка, защищенная снаружи забралом — деревянной оградой с бойницами. Крепость окружал глубокий ров, заполненный водой. Из земли, добытой при рытье рва, насыпали вал. На нем-то и возводили деревянные стены с башнями.

Именно так выглядел деревянный Московский Кремль, построенный в 1339 г. при Иване Калите. Археологи раскопали остатки его стен, сложенных из огромных дубовых бревен толщиной в 70 см. Общая длина стен составляла 1700 м. С двух сторон крепость прикрывали реки — Москва и Неглинная, а со стороны нынешней Красной площади был прорыт ров.

В 1591 г. значительно разросшуюся столицу обнесли деревянными стенами. На 15 км протянулись они по периметру нынешнего Садового кольца. Из 50 башен крепости 34 были проездными. Столь грандиозное сооружение строители возвели всего за один год, поэтому и получило оно название Скородом.

В московском музее Коломенское под стеклянной витриной хранится удивительный экспонат: модель деревянного дворца. Когда-то такой дворец стоял на территории этой царской усадь­бы и изумлял современников своей красотой. Симеон Полоцкий, знаменитый русский писатель XVII в., на­звал его «восьмым чудом света». И это не преувеличе­ние: ни до, ни после него на Руси не было построено ни­чего подобного.

Деревянный дворец в Коломенском был заложен в мае 1667 г. К осени плотники вчерне закончили пост­ройку. Еще год шли отделочные работы. Наконец, взо­ру очевидцев предстало невиданное зрелище: трех-четырехэтажные хоромы, увенчанные шатровыми, лукович­ными, бочкообразными кровлями. Один из шатров украшал флюгер в виде двуглавого орла. Галереи и пе­реходы соединяли хоромы в живописную композицию. 3000 окон дворца обрамляли наличники. Каждый вход украшало резное крыльцо.

Еще наряднее дворец был внутри. Многие из 270 его помещений расписали мастера-живописцы Оружейной палаты Кремля. Залы дворца украшали узорчатые из­разцовые печи. В окнах — расписная слюда. Все это до­полнялось золоченой резьбой по дереву. Простояло «восьмое чудо света» ровно сто лет и было разобрано за ветхостью.

При приближении к острову Кижи взору открывается уди­вительное зрелище: 40-метровая пирамида из 22 луко­вичных главок с крестами — такого количества нет ни у одного храма. Это — Преображенская церковь, соору­женная в 1714 г.

Основу сооружения составляет бре­венчатый восьмигранник с четырьмя пристройками по сторонам. Они несут несколько ярусов глав. Если вни­мательно присмотреться, становится заметно, что их размеры различаются по ярусам, а венчает композицию самая большая, центральная глава. Все главки покры­ты серебристым осиновым лемехом — фигурными до­щечками.

Предание гласит: мастер, закончив работу, забросил свой топор далеко в озеро со словами: «Не было, нет и не будет такой». И слова его оказались пророческими.

Не так давно в селе Вытегре на Онежском озере сгорела деревянная церковь, построенная в начале XVIII в. Она имела 24 главы и послужила образ­цом для знаменитой Преображенской церкви в Кижах.

История не сохранила имени зодчего, соорудившего знаменитую сегодня на весь мир двадцатидвухглавую Преображенскую церковь Кижского ансамбля на Онежском озере. Своим изяществом и богатством храм поражает и в настоящее время.

До 1200 г. в летописях почти не встречаются имена русских строителей. Из документов Оружейной палаты, относящихся к XVII в., можно узнать о мастере Семёне Деревском, который «режет на столбах и досках звери, и птицы, травы». Упоминаются мастера, работавшие над отделкой Коломенского дворца: «Пожаловал государь резного мастера старца Арсения за то, что он в селе Коломенском был у хоромного строения у резного дела».

Первые деревянные христианские храмы в Киеве и Новго­роде строились в честь новых богов старыми «древоделями», привыкшими «сограждать» божницы и храмы старых богов. И тринадцать верхов деревянной Софии, и роспись по дереву ярославова храма — все это — наследие тех грандиозных язы­ческих святилищ, которые были щедро украшены резьбой, росписью (может быть, по побеленной глине), золотом и костью, в которых варягов-чужеземцев приносили в жертву Перуну, в которых клялись оружием соблюдать договоры с императорами Византии и буйно пировали на обрядовых братчинах, слушая гусельный звон сладкозвучного Баяна.

Величайший памятник истории России и символ её монументальности и непобедимости – Московский Кремль. Известны старинные кремли на территории России – Псковский, Новгородский, Тульский, Нижегородский, Казанский, Коломенский, Астраханский, Смоленский, - но Московский Кремль не имеет себе равных. Слово «кремль» истолковывают по разному: «кремень» - крепкий; «кремнос» (с греческого) – крутизна, высокая гора над речным берегом; «кремль» (от славянского) – бор, крепкий мощный строевой лес.

До того, как хан Батый захватил и уничтожил Москву в 1238 г., на Боровицком холме и в устье реки Неглинной уже стояли деревянные, хорошо укреплённые стены. Всякий раз после нападения иноплеменников и разгрома Москва возрождалась и начиналось новое строительство. Деревянная крепость Москва постепенно обретала значение столицы княжества. Возводимые каменные соборы Кремля, как и встарь, обносились дубовыми стенами. Практически до XVII века в строительстве оборонительных сооружений Кремля успешно использовался крепкий лес, башни увенчивали деревянные шатры, а стены покрывала деревянная двускатная кровля. Название одной из башен Кремля – Боровицкая – также свидетельствует о некогда густом сосновом бору, когда-то покрывавшем весь Кремлёвский холм.

Сооружением главной святыни Древней Руси – Успенского собора в Кремле занимался знаменитый итальянский архитектор Аристотель Фиораванти. Зодчий изучил причины падения Успенского собора, предложив новый состав строительного раствора и принципиально новый способ укладки фундамента не на грунт, как это делали прежде, а на дубовые сваи, забитые в основании рва. Во время проведения службы в Успенском соборе, ближе к южному входу находился царь; сейчас там стоит Мономахов трон – резное деревянное место для царя, изготовленное для Ивана Грозного в 1551 г. Трон украшают рельефные композиции и надписи, поясняющие сказание о получении царских регалий Владимиром Мономахом от византийского императора, а также о военном походе дружины Владимира Мономаха во Фракию. К этому трону русские государи поднимались во время коронации.

Среди сокровищ Московского Кремля выделяется уникальная коллекция древнерусской деревянной скульптуры XV – XVII вв. Здесь сохранились деревянные изображения святых воинов Дмитрия Солунского и Фёдора Стратилата, чтимого на Руси Николая угодника, Николы Можайского, Георгия – воина.

На севере в лесах Новгородской или Кривической земли умельцев – строителей называли плотниками («плот» - связка брёвен). На степном юге не «строили», а «созидали». Здесь термин происходит от основного строительного материала – глины. Глина – «зьд» или «зъд», что образует «здание». Так, мастера глинобитного дела называли «здатель» или «зодчий». Летописные свидетельства о возведении зданий немногочисленны и кратки. Изображения зданий на иконах и миниатюрах позволяют судить о древнерусских строителях, которые работали без предварительных рисунков и чертежей. Новгородские мастера, работая одним топором, без пилы и гвоздей, создали первую Соборную Софийскую церковь в Новгороде в 989 г. «из дуба о 13 верхах». Плотники – «древодели» рубили и избы, и хоромы, и крепости. К XI веку существовали даже специальные объединения «градников» - «огородников» - строителей крепостей.

В сороковых годах XX века на восточном береге Таймырского полуострова были обнаружены исторические реликвии, которые свидетельствовали о том, что русские полярные мореходы в начале XVII века достигли северный остров Фаддея в заливе Симса. В этой арктической пустыне отважные мореходы поставили деревянную избушку, представлявшую собой квадратный в плане сруб, рубленный в «угол» из тонких, тщательно подобранных бревешек плавника – прямых и одинаковой толщины. Площадь избушки была равна 7,6 метра. Избушка была снабжена печкой, располагавшейся в более широкой северной части. Внутри уцелели остатки одежды, предметы бытовой утвари.

Русские мореходы являлись отменными судостроителями, сооружая для передвижения по воде и волокам струги, кочи, лодьи из дерева. Бесспорно первым талантливейшим профессиональным кораблестроителем России можно по праву назвать Петра I. Еще четырнадцатилетним юношей Петр с интересом занимался «кораблями малыми» - старыми отцовскими моделями различных судов. Находка в старом амбаре небольшого разъездного ботика послужила поводом для последующего строительства судоверфи и озерной «потешной флотилии», а также в формировании призвания Петра к кораблестроению.

Центром будущего судостроения России стал Архангельск, единственный морской порт, связывавший Россию со странами Запада и открывавший путь на Обь, Енисей, Лену, Колыму, в Северный Ледовитый океан и на Новую Землю. Выгодное географическое положение порта, большие ресурсы корабельного леса, обеспеченность рабочей силой способствовали превращению Архангельска в крупнейшую судостроительную базу России.

Среди русских деревянных крепо­стей легендой овеян Свияжск. Весной 1551 г. в угличских лесах началась руб­ка деревьев. Из размеченных бревен складывали срубы. На следующий год, как только вскрылись реки, заготовки сплавили по Волге. Всего за четыре не­дели выстроили русские плотники в 30 км от Казани целый город — двухки­лометровые стены с восемнадцатью башнями, сотни жилых и хозяйственных построек, десяток храмов. Опираясь на Свияжск, осенью 1552 г. русская армия штурмом взяла Казань.

В старину практически каждый крестьянин владел искусством плотника и мог срубить избу. Этот глагол «срубить» не случайно заменяет привычный ныне «построить». Раньше чуть ли не единственным инструментом плотника был топор. Им и рубили деревья, и очищали их от сучьев, и расщепляли на доски. При распиливании концы бревен махрятся, а значит, будут быстро впитывать влагу и гнить. При об­работке же топором деревянные волокна уплотняются и не про­пускают воду.

Постройка тем будет долговечнее, чем будет суше дерево. Поэтому заготовку леса обычно делали по­здней осенью или зимой, когда древесина суше. Не случайно древние славяне называли январь — сечень. Бревно было основным элемен­том деревянной постройки, как кирпич или камень в каменной. Чуть отступив от концов бревна, древние мастера вырубали округлые углубления, в них вставляли кон­цы поперечных бревен.

Горизонтальный ряд бревен постройки называется венец. Для того, чтобы бревна плотнее прилегали друг к другу, в каж­дом из них плотник вырубал продольный желобок и заклады­вал в него для теплоизоляции мох. Так постепенно возводились стены сруба (клети) — коробки будущей избы. Гвозди для это­го не были нужны. Возвести кры­шу без гвоздей было сложнее, но и с этой задачей справлялись русские мастера.

В давние времена под деревянными домами фундаментов не дела­ли. Нижние венцы клали прямо на землю. Иногда под углы дома подкладывали большие камни или пни крупных де­ревьев. Русская изба имела подклет — высокое под­полье, в котором держали скот, птицу, хранили съестные припасы.

Чудеса творили топором наши предки. Некоторые сек­реты их мастерства утеряны, но многие нам известны.