17. История возникновения и особенности развития художественных промыслов Урала (на примере одного из них).

Традиционные художественные промыслы и ремесла русского населения Урала уникальны, имеют свои условия возникновения, эволюцию, многообразие видов, техник. Здесь получили свое развитие резьба, золочение и роспись по дереву, иконописание, вышивка, ткачество, ковроделие, литье, ковка, ажурная просечка металла, керамическое производство. Комплексное исследование проблемы формирования и развития художественных традиций на основе архивных, полевых материалов, музейных коллекций даст возможность изучения развития и распространения видов кустарных промыслов и ремесел, генезиса и эволюции аутентичных технологий, семантики и семиотики предметов быта.

Агроклиматическое районирование, тепло- и влаго- обеспеченность повлияли на количество, состав и качество древесных пород, характеристики почв, произрастание технических культур, что вызвало специализацию земледельческих крестьянских хозяйств, выделению в них неземледельческого хозяйственного опыта, в том числе производящих промыслов и ремесел, формирование отраслевых кустарно-промышленных центров. Знания о природно-климатических условиях Урала, как факторе развития традиционного крестьянского хозяйства и производящих кустарных промыслов и ремесел, сохранялись в крестьянской среде вплоть до середины ХХ в.

Отдаленность от центральных Российских губерний, обеспечивала повышенный спрос на товары первой необходимости, натуральность крестьянского хозяйства вплоть до начала ХХ в., его многоотраслевую направленность по переработке древесного, растительного, минерального и животного сырья. Складывание всероссийского рынка, развитие транспортной сети втягивало в торговый оборот, стимулировало кустарную промышленность. Под влиянием экономических факторов уже в XIX в. наблюдались расцвет и угасание некоторых видов художественных промыслов и ремесел. Вплоть до начала XX в. традиционные производства в значительной мере оставались в рамках домашней промышленности. Зажиточные ремесленники организовывали мелкие товарные предприятия с использованием наемного труда. Продукция ремесленников поступала в другие регионы. В ХХ в. социальные явления и новые экономические условия стали определяющими факторами в трансформации традиционных производств. Спад промышленного производства, спрос на предметы первой необходимости стимулировали развитие кустарных промыслов в городах и сельских населенных пунктах.

Государством был осуществлен учет, промысловая кооперация кустарей, переход к массовому механизированному фабрично-заводскому производству. Поток переселений XIX в. из России состоял из перманентных волн добровольной и принудительной миграций населения в течение нескольких столетий. Пестрый состав переселенцев в этническом отношении нёс разные типы хозяйственно-культурной деятельности, трудовые навыки и художественные традиции. Под влиянием переселенцев произошла качественная трансформация промысловой картины Урала: появлялись новые промыслы, образовывались промысловые районы. Культура Урала ХХ в. полиэтнична, поликультурна, эклектична, что связано с продолжением взаимовлияния и взаимопроникновения культур. Особенности народного сознания сохранили цельность традиционной культуры, существование художественных промыслов и ремесел до конца ХХ в.

В деревообработке преобладали простейшие технологические операции. В культовой деревянной скульптуре Зауралья ярко проявилась эклектика стилей разных культур: северорусской, центральной и малороссийской, что связано с волнами русской колонизации Сибири. В конце XIX - начале ХХ вв. Тюмень превратилась в один из центров монументально-декоративной резьбы по дереву в Сибири. Образный строй Тюменской домовой резьбы связан с традиционными архаическими представлениями, иконостасной резьбой и профессиональным каменным зодчеством. В северной зоне Среднего Зауралья (южно-таёжной и подтаёжной) преобладала традиция рельефной резьбы, где господствует геометрический, солярный и растительный орнамент, хранивший отзвуки народного искусства допетровской Руси. В южной (лесостепной) – объемной резьбы, которая восприняла художественный колорит народного искусства и классические архитектурные стили классицизм, барокко, модерн.

Поздняя народная икона ХIХ в. Среднего Зауралья тесно связана с тюменской (кармацкой) кистевой домовой и интерьерной росписью. Их роднит авторство мастера и оригинальная живописная манера: лубочная яркость цвета, непосредственность, своеобразная выразительность, что является отражением народной эстетики. В середине ХIХ в. в деревнях Гилёво, Мальцева и Кармак Тобольской губернии сформировался центр малярно-красильного ремесла, наличие росписи зафиксировано во всех районах Среднего Зауралья. В XIX в. народные росписи в Среднем Зауралье существовали в форме отхожих промыслов. Крестьяне использовали разнообразные природные материалы для изготовления предметов быта: чищенный, колотый ивовый и черемуховый прут, бересту, лыко, сосновый корень, мочало, соломку, рогоз. Ассортимент товаров в XIX в. был очень велик.

Наиболее дорогостоящим было золотное шитье, практиковавшееся в мастерских при монастырях и среди крестьянок из старообрядческих семей. Бытовое золотное шитье угасло к началу ХХ в., что связано с изменением традиционного русского костюмного комплекса в сторону унификации. Полотенца, оставшиеся ритуальным предметом до начала ХХ в., имеют разнообразное количество сюжетов. В начале ХХ в. филейные скатерти стали модным атрибутом городского и крестьянского быта. На основании изученных технологических и художественных характеристик тюменского махрового ковра можно сделать вывод о влиянии на его формирование бухарских традиций. Ковровщицами были освоены геометрические, цветочные, зооморфные и сюжетные антропоморфные орнаменты.

Художественная кузнечная ковка в исследуемый период была распространена в крупных населенных пунктах. В начале ХХ в. Наблюдалась специализация мастеров. Кузни локализировались в пределах улиц, слобод. Основным используемым материалом был черный металл – сталь, которую закупали в городах, орудия труда – традиционные: кузнечный мех, молот, наковальня. Большая часть литейных мастерских специализировались на производстве ямских поддужных колокольчиков. В середине XIX в. производство становится крупным, появляются колокольные фабрики, сохраняющие традиционную технологию изготовления и материал – литейную бронзу или латунь. Угасание колокололитейного производства связано с вытеснением конной почты и гужевого транспорта. Просечка металла, как вид художественного творчества, возникла в конце XIХ в. Мастера кровельщики-жестянщики черпали технологический и творческий материал в народной традиции работы с листовым металлом и в классическом искусстве. Бытовые изделия из грубой керамики повсеместно производились на территории Урала, что связано с залежами высококачественной глины. Кустарные способы были разнообразны: ручная лепка, на гончарном круге или путем заливки глины в формы. Гончарная посуда производилась как для домашних нужд, так и на продажу. Гончарное производство сформировалось под влиянием традиций, привнесенных переселенцами, с этим связана специфика терминологии, технологии, форм и декорирования изделий.

«Оренбургский пуховый платок».Самое первое упоминание о платке из козьего пуха дошло до нас почти как легенда. В 1731 году, в ответ на просьбы хана Абулхаира, регион был присоединен к России. Среди даров благодарных новых подданных императрице Анне Иоанновне был преподнесен огромный платок из козьего пуха. Двенадцать всадников на лучших белых скакунах представили его перед царицей, растянув на 50(!) м².

Рождение и жизнь промысла Оренбургского пухового платка неотделима от истории Оренбургского края, его экономической, политической и культурной жизни.

Оренбург основан в 1743 году на границах Российской империи не только как город-крепость, но и как торговый центр. Предполагалось наладить торговлю и обмен не только с «дальними» соседями – Бухарой, Хивой, Кокандом, но и с «ближними» – кочевыми и полукочевыми местными народами: башкирами, казахами, киргизами и т. д. Торговое назначение города отразилось и в его планировке. Оренбург – один из немногих русских городов строился «на чистом месте», по утверждённому монаршей подписью плану, и потому исторический центр имеет прямые, веерообразно расходящиеся улицы, аккуратные кварталы административных, общественных и жилых домов. На пересечении главных улиц одним из первых крупных городских зданий был возведён Гостиный двор, ныне восстановленный на своём историческом месте. В современной топографии города сохранилось немало старинных названий, говорящих о «купеческом прошлом» города: Меновой двор, Караван-Сарай, улица Торговая...

Экономисты и политики видели немалый потенциал Оренбургского края. Благодаря усилиям Петра Ивановича Рычкова, прибывшего в наш край в 1734 году, которого современники назвали «Ломоносовым и Колумбом Оренбургского края», стало развиваться и пуховое производство. В 60-х годах 18 века Губернский статистический совет, Вольное экономическое общество, отдельные коммерсанты не раз обращали внимание правительства на возможности развития уникального местного промысла – пуховязального дела. Но главная заслуга в том, что оренбургский пуховый платок стал настоящим произведением искусства, рукотворным чудом, принадлежит тысячам и тысячам тружениц-мастериц. Имена некоторых из них сохранила история. Например, в 1862 году Мария Николаевна Узкова, жена урядника Оренбургского казачьего войска, получила золотую медаль Всемирной выставки в Лондоне за «шали из козьего пуха». Помнит народ и имя Леонтия Никифоровича Максимова, человека нелегкой и красивой судьбы, – автор знаменитого «левушкиного узора» был репрессирован в 30-е годы... И всё же, почему мы так любим Оренбургский пуховый платок?

Секрет первый. Пух. Лучшим весь мир признал пух коз оренбургской породы (у нас его называют «местным», иногда «губерлинским», «кувандыкским»…). Это – мягкий подшерсток, резко отличающийся от остевого волоса. Козочки «отращивают» качественный пух только в местных условиях, поэтому все попытки их разведения в Европе, Америке и т. д. успеха не имели. Научный факт: в чужих краях «коза-патриотка» окончательно теряет «пуховость» уже через 3-4 года.

Сегодня ценители искусства Оренбургского пухового платка бьют тревогу. Всё меньше становится в Оренбуржье пуховых коз! Проблемы современной экономики больно бьют по народному промыслу. Почему оренбургские мастерицы вынуждены использовать привозное сырье? Почему перекупщикам выгоднее везти сюда, например, «волгоградский» пух? или так называемую «ангорку»? – по сути, вообще не пух, а шерсть, с совершенно другими качествами – и тепло сохраняет хуже, и носится меньше! да и узор ажурный – самая красота – в длинном ворсе почти не виден. «Персюк» – достаточно выразительно называют его между собой мастерицы, – для настоящей «паутинки» чужеродный элемент.

Пух требует бесконечного терпения, огромного физического напряжения и ещё – глáза и совести художника. Мало правильно и вовремя собрать пух (оренбуржцы понимают, например, разницу между пухом-«стрижкой» и пухом-«ческой», между пухом первой и второй чески и т. д.), его нужно тщательно обработать. Это значит: несколько раз прочесать вручную специальными инструментами, освобождая от волоса и засорений; промыть; конечно, тонко и ровно спрясть (редкий талант!); стростить – соединить с качественной нитью основы. И на каждом этапе есть множество технологических тонкостей, настоящих «секретов» мастерства!

Секрет второй. Художественный замысел.За века существования сложились традиции, своеобразный язык, стилистика – всё, что позволяет говорить об особых художественных принципах Оренбургского пухового платка.

Исследователи-этнографы считают, что вязание, один из древнейших видов деятельности человека, существовало в Оренбургском крае исстари – у кочевых народов (ногайцев, калмыков), занимавшихся разведением коз в основном ради мяса и шкур. Чтобы утеплить себя в условиях степного климата, с его сильнейшими ветрами, вьюгами, морозами, эти народы использовали доступное и эффективное средство – козью шерсть. Из шерсти не только делали войлоки (пологи, обувь, удобные переносные жилища), выбрав колючий козий волос, пух можно было носить непосредственно на теле, под верхней одеждой. Ткачество также существовало (в музее Кафедры археологии ОГПУ имеются рисунки разного типа станков и приспособлений для ткачества, обнаруженных на территории Оренбургской области ещё у сарматов). Но вязание – не требующее громоздкого оборудования, без сомнения, больше подходит реалиям кочевья.

Русские переселенцы, казаки, солдаты быстро перенимали местный «опыт». Казачки и солдатки тоже стали вязать себе и близким тёплые и легкие поддёвки, душегреи, шарфы и шали.

Шутка оренбургских мастериц: может, напрасно пушкинский Петруша Гринев «жаловал» Пугачеву «тулупчик заячий»? Ох, было что-то у того пододето под легкой одежонкой!

Тут и произошло важнейшее событие: Русская художественная традиция народного орнамента пришла в пуховязание – красный узор на белом фоне строгого стиля северно-русского ткачества и нарядный, двух, трёхцветный орнамент южно-русской вышивки. Но пришла в новом качестве: пух монохромен (его естественная окраска – серая или белая) – и мотивы русского орнамента стали воплощаться в ажурном узоре.

С тех давних пор ажурные узоры вяжут поколения и поколения: русские, татары, украинцы, башкиры, немцы, мордва, казахи… – в праве считать Оренбургский пуховый платок неотъемлемой частью своей национальной культуры. Вяжут не только женщины, но и мужчины, и девчонки-дошкольницы и даже молодые парни!

И вот ещё что: именно в Оренбургском пуховом платке, как, пожалуй, нигде, орнамент живёт: расцветает, разнообразится. Казалось бы, совсем недавно (в середине 20 века) появился «зубчик» – декоративное оформление края, так логично вписавшееся в геометрию орнаментальной композиции! Или – раскрыли вдруг лучи восьмиконечные «восточные» звезды и потребовали совершенно нового композиционного подхода!

А композиция пухового ажурного изделия – дело, поистине, тонкое.

Секрет третий. – Труд и труд.