8 Апреля 1341 г. Петрарка был торжественно увенчан лавровым венком на Капитолии в Риме, прочел свою речь перед сенатом, был объявлен почетным гражданином Рима.

В 1350 г. Петрарка по приглашению Боккаччо впервые посетил Флоренцию. Тогда они в первый раз увидели друг друга и стали друзьями. Но несмотря на уговоры властей Флоренции, Петрарки, сын изгнанного из города соратника Данте, отказался посе-нпться в этом городе. Он жил в Милане, Падуе, Венеции, Риме, даже в Праге, но только не во Флоренции, оскорбившей его отца.

Если Данте даже перед смертью не мог вернуться на родину, то представитель следующего поколения, первый чело-иск Возрождения Петрарка сам выбирает, где ему жить, он обласкан папой, императором, властителями многих стран, он был вправе в одном из писем к Боккаччо гордо заявить: «Это лишь казалось, что я жил при князьях, на деле же князья жили при мне». Нескромность Петрарки сейчас нередко вызывает улыбку, но это были ранние, еще незрелые проявления ренессансного культа человека, ставшего «мерой всех вещей».

Среди своих произведений Петрарка особенно ценил поэму «Африка» (незаконч., 1339—1342) о римском полководце Сципионе Африканском, победившем Ганнибала. Эту поэму, предназначенную для вечности, Петрарка писал на латинском языке И отказался публиковать ее при жизни. Другое произведение, которым дорожил поэт, — цикл поэм «Триумфы» (1354—1374). 3

а «Триумфом Любви» следует «Триумф Смерти», так как Смерть побеждает Любовь, затем «Триумф Славы», побеждающей Смерть, «Триумф Времени», побеждающего Славу, «Триумф Вечности» — итоговое произведение, написанное в последний год жизни. Петрарка умер в ночь с 18 на 19 июля 1374 г. в Арква недалеко от Падуи, в своем доме, где провел последние пять лет жизни. В одном из писем к Боккаччо он высказал пожелание: «Пусть смерть шстанет меня читающим или пишущим». По преданию, он умер, сочиняя жизнеописание Юлия Цезаря для книги биографий в духе Плутарха «Преславные мужья». Петрарка был с величайшими почестями похоронен в Падуе.

«Книга песен» («Канцоньере»). Мировая слава Петрарки в веках связана не с поэмой «Африка», а с его «Книгой песен», посвященной любви к Лауре. Стихи, вошедшие в книгу, он начал писать в 1327 г.; первую редакцию закончил в 1342 г., последнюю — I) 1374 г. То, что стихи писались не на латинском, а на итальянском языке (в просторечии «вольгаре»), означает, что Петрарка писал их не для вечности, не для потомков, а для себя. Итальянский язык не обладал литературной формой, и именно благодаря «Божественной комедии» Данте и «Книге песен» Петрарки он обрел эту форму в поэзии.

«Книга песен» — лирическая исповедь поэта. Ее стержень образ Лауры. 6 апреля 1348 г., в год «черной смерти» — чумы охватившей Европу, и в день 21-й годовщины первой встречи Петраркой Лаура умерла. Отсюда разделение книги на две части: «На жизнь Мадонны Лауры» и «На смерть Мадонны Лауры». В первой части основой поэтической образности становится сравнение Лауры с нимфой Дафной (обратившейся в лавр, священное дерево Аполлона, покровителя поэзии). Во второй части Лаура, подобно Беатриче в «Божественной комедии» Данте, выступает небесным ангелом-защитником Петрарки.

Портрет Лауры в стихах Петрарки не отличается богатством деталей и красок: поэт говорит о ее «золотых волосах», «высоком лбе», «тонких пальцах». Иногда в описании внешности Лауры встречаются противоречия.Так, например, ее манера ходить называется то легкой походкой, то тяжелой поступью. Это дало основание исследователям высказать сомнение в существовании Лауры: созвучие имени с итальянским названием лавра (lauro) позволило предположить, что Петрарка воспевает не любовь к женщине, а любовь к славе.

Если образ Лауры в «Книге песен» не индивидуализирован, то впервые в европейской поэзии здесь предпринята попытка индивидуализировать любовное чувство поэта. В сонете LXI, одном из самых известных, поэт говорит лишь о «прекрасных глазах» Лауры зато подробно анализирует оттенки своих переживаний. Он благословляет «день, месяц, лето, час и миг», когда встретил Лауру, боль любовного чувства, которую испытал впервые, и, наконец, свои «певучие канцоны» — результат «дум золотых о ней».

Можно говорить и об индивидуализации поэтического стиля. Сравнение разных редакций одних и тех же стихотворений убедительно показало, что многолетняя работа поэта над ними шла в двух основных направлениях: удаление того, что затемняет смысл (непонятности, двусмысленности), и придание тексту большей музыкальности.

Исследователь итальянской литературы Н.Томашевский, опираясь на длительную традицию анализа текстов Петрарки, писал: «Единицей петрарковской поэзии является не слово, но стих или, вернее, ритмико-синтаксический отрезок, в котором отдельное слово растворяется, делается незаметным. Единице этой Петрарка уделял преимущественное внимание, тщательно ее обрабатывал. Чаще всего у него ритмико-синтаксическая единица заключает в себе какое-нибудь законченное суждение, целостный образ. (...)

Показательно и то, что Петрарка относится к малому числу тех итальянских поэтов, чьи отдельные стихи стали пословичными. Как общая закономерность слово Петрарки не является поэтическим узлом»¹⁵.

Петрарка включил в «Книгу песен» стихи различных жанров —. канцоны, в том числе и на политические темы, например, знаменитая канцона «Италия моя...», баллады, секстины, послания, мадригалы. Но основу книги составляют 317 сонетов.

Петрарка по праву считается непревзойденным мастером этого жанра. Обычно он пишет сонеты на 5 рифм с последовательностью abba abba cde ale. Первоначально Петрарка стремился к максимальной виртуоз­ности стиха, позже его стих становится все более прозрачным, лишенным «поэтизмов», о нем можно сказать словами выдающеюся деятеля итальянской культуры рубежа XVI—XVII вв. К. Джезуальдо: «В нем нет ничего такого, что было бы невозможно в прозе». В качестве примера можно взять начало сонета CXII: «Сеннуччо, хочешь, я тебе открою, // Как я живу? Узнай же, старина: // Страдаю, как в былые времена, // И остаюсь во всем самим самим собою» (перевод Е. Солоновича). Прозаизация поэзии, отмеченная исследователями, позволяет воспринимать сонеты Петрарки без комментариев, какими снабжал Данте свои стихи в «Новой жизни».

По пути, намеченному Петраркой, впоследствии пошло развитие всей европейской поэзии.