4.2. Проблемы культуры в трудах ф. М. Достоевского, в. С. Соловьева и н. А. Бердяева

Полемика славянофилов и западников оказала большое влияние на творчество Достоевского (1821 — 1881), который видел спасение русской культуры, имеющей мировое значение, в религиозном возрождении и внутреннем преображении человека. Вместе с другими русскими мыслителями писатель разработал идеологию почвенничества, где основой возрождения признавалась особая национальная почва, состоящая из идеалов и ценностей русской православной культуры. Русский народ трактовался как оплот духовности и хранитель «соборности», которая доступна только «воцер-ковленным» членам православной общины. Почвенники стремились объединить народ и интеллигенцию, все классы и сословия.

Об уникальности и великом будущем русской культуры писали выдающийся русский культуролог, идеолог панславизма* Н. Данилевский (1822 — 1885). В мировой культуре он выделил десять культурно-исторических типов или цивилизаций. Среди них он особое место отводил молодому славянскому культурно-историческому типу, который объединяет все славянские народы во главе с Россией. Достижения славянской цивилизации в науках и искусствах еще незначительны, но мыслитель предрекал ей грядущий расцвет. Он полагал, что этот культурно-исторический тип сможет соединить все четыре сферы социокультурной жизни (религиозную, собственно-культурную, политическую и общественно-экономическую) и создать универсальную цивилизацию.

Соединить идеи всех предыдущих мыслителей попытался философ, критик, публицист и поэт В. С. Соловьев (1853—1900). В своих работах он утверждал необходимость синтеза религии, философии и науки, так как мир един, внутренне взаимосвязан — всеедин. Именно человек должен осуществить единение мира и Бога. Соловьев высказывал кощунственные с точки зрения ортодоксальной религии и богословия мысли: без человека нет деятельности Бога, следовательно, человек совечен и сомогущ Богу, который не может существовать без него. Эволюция завершится переходом человечества в новое, высшее состояние — состояние Богочеловечества. Богочеловечество преобразит мир, победит хаос, энтропию (стремление к разрушению, распаду),

*Панславизм — идея объединения славянских народов под главенством русского царя.

человечество обретет бессмертие. Однако Соловьев полагал, что будущее альтернативно: возможен и вариант биологизации жизни, вырождение в «зверочеловечество», если рост материальных потребностей будет опережать развитие духовности.

С позиции философии всеединства Соловьев пытался осмыслить роль России в едином историческом процессе. Он выделял три силы, воплощенные в культурном развитии человечества: мусульманский Восток, западную цивилизацию и славянство. Восток, отрицая индивидуальную свободу, уничтожает человека и оставляет только бесчеловечного Бога. Запад бездуховен. И только в славянстве (особенно в России) действует третья сила — Божественная, которая может преодолеть тупики Запада и Востока. Тем самым признается особая миссия русского народа в деле единения наций. Возражая славянофилам, Соловьев писал, что не православие, а сильная государственная организация является наиболее яркой чертой русского народа. Православная церковь пребывает в подчинении у государства. Церковь, которая должна выступить в союзе с Российским государством, лучше всего могла бы быть представлена католицизмом, ибо он обладает опытом многовекового сотрудничества с властью, сохраняя в то же время свою самостоятельность. Характерно, что во имя осуществления этой идеи Соловьев в 1896 г. принял католичество и стал прихожанином двух церквей — православной и католической. Этот факт высоко оценивается современным папой римским Иоанном Павлом II.

Идея всеединства Соловьева сохраняет актуальность в современную эпоху глобальных проблем и разнообразных социальных раздоров, когда все более обостряется вопрос о необходимости сохранения человека, природы, культуры.

Под влиянием Соловьева в религиозно-философской области начала XX в. формируется движение за «новое религиозное сознание», которое строит свою программу в сознательном противопоставлении себя историческому христианству, которое ждет новых откровений, насыщено эсхатологическими* ожиданиями, создает утопию «религиозной общественности». Но рядом с этим «религиозно-мистическим возбуждением» религиозный процесс имел и другую форму — гораздо более выдержанную в тонах религиозного и исторического реализма, зовущего к духовной трезвости и выводящего на пути серьезного трудового преображения жизни. Эти мотивы прозвучали в замечательном сборнике «Вехи». От мистического самоупоения, от мечтательности и расплывчатых исканий авторы статей звали к труду, к «подвигу», к историческому реализму. К «веховцам» принадлежал выдающийся религиозный мыслитель Н. А. Бердяев (1874—1948).

Бердяев утверждал, что русская философская мысль своими корнями уходит в идею о богоизбранности русского народа, его мессианской роли в мировой культуре. Русская культура, по мнению философа, еще не играет определяющей роли в мировой жизни, так как она изолирована от европейского мира, но в ней уже созрели потенциальные духовные силы для осуществления мировых задач. Особенность пути России, с его точки зрения, во взаимодействии двух потоков всемирной истории — России и Великого Востоко-Запада. Бердяев считал, что русский народ — это единый великий народ, а не механическая смесь разрозненных частей, преследующих лишь свои интересы. Он должен отстаивать себя как целое, защищать свое место в мире. Кроме того, в книге «Судьба России» подчеркивается мысль об опасности космополитизма и необходимости защиты, сохранения больших и малых национальных культур. Бердяев писал и о соборности, которую он понимал, как осознание родства всех верующих во Христе.

На протяжении всей своей творческой деятельности Бердяев высказывал мысли об универсальном значении религии для личности, истории и культуры. В век Просвещения была порвана связь с религиозными истоками культуры, и установилось господство техники. Определив технику как искусство достижения результата при наименьшей трате сил, философ подчеркнул ее служебный характер, безразличие к цели приложения: техника — отличное от природы царство организованных тел, созданных человеком. В этой «новой реальности» человек становится придатком машины, не свободным для индивидуального творчества. Культурологический смысл этой проблемы в том, что техника враждебна свободе. Она, подчиняя огромные пространства, овладевает и огромными массами людей, организуя их в коллективы, где властвует безличный принцип¹⁸. Такую «переродившуюся» культуру Бердяев называет цивилизацией. С позиции христианского гуманизма он также критиковал капитализм и социализм, рассматривая их как завершающие этапы реализации безрелигиозного, атеистического мировоззрения.

*Эсхатологпя — религиозное учение о конце мира, о конечных судьбах мира и человека.

В статье «О культуре» анализируется проблема соотношения «культуры» и «цивилизации» и делается акцент на религиозной, «культовой» обусловленности всякой подлинной культуры. Различие между культурой и цивилизацией философ видел, прежде всего, в различии ценностных ориентации в деятельности людей. Понимая религию как высшее выражение духовности, Бердяев

и культуру выводит из церковного культа: философия, архитектура, поэзия, музыка — все изначально заключено в культе. Культура духовна и символична. Цивилизация, напротив, есть сама жизнь в ее самодостаточности. Культура религиозна, а цивилизация атеистична. Культура органична, она имеет душу и предполагает высокое качество творца, она аристократична и ие-рархична. Цивилизация демократична и механична, ей нужна масса и равенство, а не свободная индивидуальность. В своей работе «Смысл творчества» он проанализировал соотношение демократического и аристократического начал в культуре, связав, как и его предшественник Ницше, упадок в культуре с господством массовой буржуазной культуры. Мыслитель полагал, что отказ от элитарной культуры приведет цивилизацию к гибели.

По глубокому убеждению Бердяева, история и культура — это не что иное, как проявление творческой мощи людей. Творчество, являясь фундаментальной характеристикой человека, способно избавить мир от существующего зла. Творчество священно, в нем осуществляется метафизическая встреча человека-творца с Богом-создателем. Целью творческого порыва выступает достижение иной жизни, иного мира, восхождение в бытие. Философ писал, что творец оправдывается своим творчеством. Творчество и свобода одной природы и, тем не менее, они различны. Для Бердяева, свобода — это, прежде всего, свобода духа человека, его сознания и самосознания. Человек свободен в своем выборе, он может принять Бога или отрицать Его, соответственно творчество может быть божественным или демоническим. Философ считал, что у русских слаб дар к творчеству культурных форм, но велика религиозная одаренность. По мысли Бердяева, эра соборного общества наступит, когда народ осознает ценность национальной мысли, выражающей религиозную сущность русского характера. Особенности эсхатологического и апокалипсического русского религиозного сознания заставили его предположить, что «русский народ по своей природе и по своему призванию есть народ конца, народ-мессия»¹⁹. Особое качество русской религиозности, делающее Россию избранной страной, Бердяев видел в ожидании Царства Божьего и в вере в то, что оно наступит после катастроф и страданий. Как считал философ, в бедах России немалая вина лежит на безответственной интеллигенции.