Р. 9. Происхождение и основные памятники шатрового зодчества XVI в.– середины XVII в.

Историография – ответ прошлого курса. Ответ написан по книге П.А. Раппопорта «Древнерусская архитектура» (СПб., 1993) и лекциям Вал.А. Булкина.

Вопрос о происхождении шатрового зодчества остается неясным.

Одна из ранних оценок шатровой архитектуры принадлежит Карамзину. Он назвал храм Покрова на Рву лучшим произведением «готической архитектуры» (История Государства Российского). Далее Снегирев усматривал в шатровой архитектуре то, что «разнообразные ее орнаменты и детали представляет нам смешение стилей мавританского, ломбардского, индийского и византийского». В этом суждении ясно, что автор не может подобрать нужную терминологию. С оглядкой на ту же готику, но уже понимаемую, как целостное художественное явление, были написаны статьи Даля. Эти суждения не затрагивали суждений о том, откуда появился шатер. Ответ на этот вопрос был дан в труде Забелина («Черты самобытности в древнерусском зодчестве»): каменные столпообразные храмы должно считать воспроизведением восьмигранных деревянных храмов, обычно крытых шатром. Необходимо заметить, что каменные шатровые храмы сравнивались Забелиным с деревянными, более поздними по дате своего возникновения. Через 10 лет Султанов выдвинул гипотезу о влиянии на возникновение русских шатров архитектуры Кавказа. Его мнение осталось одиноким эпизодом в деле изучения русских шатровых храмов.

Теория Забелина была перенята Горностаевым. Свою точку зрения он выразил в публикации в книге «Истории русского искусства». Достоинством его работы было то, что он выделил из общего раздела о древнерусском зодчестве столпообразные храмы.

В 1925 г. Некрасов прочел доклад о проблеме происхождения шатровых храмов. Он говорил о том, что на рубеже XV-XVI вв. русское зодчество испытало влияние романо-готического строительства. Он находит общие черты лишь во внешнем облике. Последователей этой теории не нашлось, хотя и против ничего сказано не было.

В тоже время, Брунов сделал попытку объяснить зарождение каменного шатрового зодчества в процессе развития московской архитектуры. Влад-Сузд. храмы трансформировались под воздействием сербской архитектуры.

Новое появилось после того, как Тихомиров открыл летопись, в которой говорилось, что князь постави церковь каменну Взнесения Господа нашего вверх на деревянное дело в своем селе в Коломенском. Это упоминание прямо указывает на прототип в деревянном зодчестве. Все же, при всей неоспоримости текстов, можно рассуждать над их смыслом.

Еще одна точка зрения принадлежит Ильину. Он задается вопросом: не определили ли башнеобразное построение и шатровое завершение военные укрепления с башнями крытыми шатрами.

Шатровому зодчеству посвятил одну из своих статей и Спегальский. Он искал истоки шатровых храмов в каменном зодчестве Пскова. Он пришел к выводу, что родоначальником шатровых храмов был бесстолпный одноглавый храм, измененный творчеством мастеров. К сожалению, ранняя смерть не позволила ему полностью решить эту проблему.

По мнению архитектора Роговина, художественная идея церкви в Коломенском заключена в том, что само посвящение храма празднику Вознесения потребовало соответствующей возносящейся ввысь формы шатра.

Историография по этому вопросу, а также анализ памятников, представлен в работе Ильина «Русское шатровое зодчество» (1980).

Вопрос о происхождении шатровых храмов. Несомненно, что в деревянном зодчестве шатровые церкви существовали еще до возникновения каменного шатрового зодчества. В Вологодско-Пермской летописи имеется прямое указание на постройку деревянной шатровой церкви в Вологде в 1493 г. В летописной записи о постройке церкви Вознесения в Коломенском было отмечено, что она построена «вверх на деревянное дело». Перенесение форм народного деревянного зодчества в монументальную архитектуру, в круг памятников, возводимых по заказу великокняжеского двора, требует объяснения. Наиболее вероятно, что это связано с идеологическими представлениями, с пониманием шатра как символа осенения молящихся благодатью. Если бы шатер не почитали каноничным, то сам митрополит не смог бы освящать вновь построенную церковь Вознесения, а тот факт, что именно им было произведено освящение зафиксирован в летописи. Очень вероятно, что в XVI в. эта церковная идея «осенения шатром»приобретала светскую роль, утверждавшую силу государства и власти. Это тем более вероятно, что церковь Вознесения в Коломенском была построена в честь рождения наследника Василия III, будущего Ивана Грозного, следовательно, в честь события государственной важности. То обстоятельство, что храм строил не русский, а итальянский зодчий, могло даже облегчить разрыв со старой архитектурной традицией русского монументального зодчества.

Границы шатрового зодчества – 1532 - 1652 (никоновский запрет на использование формы шатра для завершения храма).

Церковь Вознесения в Коломенском (1532). Полное несходство со всеми более ранними каменными церквями. На подклете расположено квадратное здание с выступами, придающими ему крестообразный план; переход от этого объема к восьмерику оформлен кокошниками, над восьмериком вздымается высокий и острый шатер. На уровне подклета храм окружают открытые галереи-гульбища с тремя живописно раскинутыми лестницами. Вертикальная устремленность всех декоративных элементов. Венчает сооружение маленькая главка, почти теряющаяся в композиции 60-метрового здания.

Церковь Вознесения не имеет апсиды и в целом производит впечатление скорее грандиозной башни, чем культового сооружения. Очень толстые стены оставляют в интерьере крайне незначительную свободную площадь. Совершенно ясно, что огромная высота никак не вытекает из практического назначения здания. Это решение чисто художественной задачи. Здание предназначено для обозрения его главным образом снаружи, это памятник-монумент.

Наличие деталей ренессансной архитектуры и особенно применение классического ордера в интерьере дают основание полагать, что строителем церкви Вознесения был итальянский зодчий. Предположительно, это был Фрязин Петрок Малый.

Церковь Иоанна Предтечи в Дьякове (1547). Построена в честь венчания Ивана Грозного на царство. Пять самостоятельных восьмигранных в плане столпообразных храмиков, стоящих на общей платформе-паперти. Пять башнеобразных объемов храма представляют собой внутри многоярусные сужающиеся кверху полувосьмигранники богато декорированные.

Собор Покрова на Рву на Красной площади (1555 - 1561). Мемориальный храм, построенный в честь взятия Казани в 1552 г. Попытка объединить шатровый и столпообразный храм. Сложная композиция собора состоит из девяти самостоятельных церквей, стоящих на общем основании-подклете. Центральный храм завершается шатром, а восемь примыкающих по сторонам церквей увенчаны куполами. Известны имена зодчих – Постник и Барма, некоторые исследователи считают, что это одно и то же лицо – Постник Яковлев, строитель Казанского Кремля. Собор Покрова – почти скульптурное произведение с ничтожной площадью храмов.

Борисоглебский собор в Старице (1558 – 1561, разобран в начале XIX в.). Известен по чертежам и зарисовкам. Представлял собой группу из пяти небольших восьмигранных столпообразных церквей, стоящих на общем подклете и увенчанных шатрами. Боковые храмы здесь слились с центральным объемом.

После Старицкого храма все шатровые церкви XVI столетия стали строиться одношатровыми. Во второй половине века происходит стабилизация типа, стандартизация приемов. Постройки шатрового типа по светскому заказу, церковь относилась к ним прохладно

Церковь Спаса Преображения в с. Остров (сер. XVI в.). Один из наиболее ярких шатровых храмов. Крестообразный план с полукруглой апсидой. Многочисленные ярусы кокошников. Два небольших придела с севера и юга.

Во всех шатровых храмах первой половины и середины XVI в. шатер всегда открыт внутрь здания и является, таким образом, не декоративной, а конструктивной формой, системой перекрытия.

Первый пример шатровой колокольни – Распятская церковь-колокольня Александровой слободы.

Несомненно, что шатровое зодчество сделалось в XVI в. ведущей линией в развитии архитектуры, но ведущей лишь в идеологическом смысле. Постройкой шатровых храмов отмечали важные исторические события, эти храмы служили мемориальными монументами.