Образование в России рубежа XIX—XX вв.

Надежды на великое будущее России, ее особую миссию для просвещенного человечества связывались с новым по своей направленности и концептуальным основам образованием. Русская религиозно-философская антропология внесла вклад и в эту область. Н. Бердяев в работе «Смысл творчества: Оправдание человека» (1916), рассматривая человека как точку пересечения двух миров — божественного и органического, был убежден, что человек — «микрокосм», который нуждается в «посвящении в тайну о самом себе», спасении в творчестве. «Любимцем Божьим» выступает человек у В. В. Розанова (1856—1919): «Богатейший внутренний мир ожидает лишь прикосновения», чтобы «дать трещину и обнаружить свое содержание». Именно просвещение «пробуждает, развертывает крылья души, возвышает человека к осознанию своего я и своего места к жизни, приобщает к высшим ценностям» (каковые философ усматривал в религии).

Концептуальные основы образования обогащались и научными данными, В. П. Вахтеров (1853—1924), развивая концепцию эволюционной педагогики, сравнивал образование с развертыванием исторического процесса. Выявляя у человека «врожденное эволюционное начало» (стремление к развитию), следует поощрять его в направлении, которое предопределено биологически. П. Ф. Каптерев (1849—1921) понимал педагогический процесс как «один поток развития личности, который состоит из саморазвития и самосовершенствования». Образование представлялось ему как гармоничная социализация (усвоение знаний), норм и ценностей, делающих полноценным членом общества. Что касается народности образования и воспитания, то их универсальные законы проявляются по-разному в каждом конкретном случае. Каптерев считал целесообразным отделение образования не только от церкви, но и от государства, которое, поддерживая образование, вместе с тем заключает его в жесткие рамки. Тем более следует оградить образование от политической борьбы, которая буквально захлестнула Россию.

Отдельно следует сказать о С. И. Гессене (1870—1950), чей труд «Основы педагогики» (с характерным подзаголовком «Введение в прикладную философию») признан одним из лучших в ХХ веке. Начатый еще до революции в Петрограде и продолженный в Томске, он был завершен уже в эмиграции, в 1923 г. В нем осмысливается весь опыт мировой и отечественной педагогики, развиваются идеи, обогащающие его и открывающие новые перспективы. Основная идея Гессена — о культурологической функции образования, приобщающего к ценностям культуры во всем массиве, превращающим природного человека в культурного. Для такого человека стремление к культуре становится естественной потребностью, он не станет делить культуру на «свою» и «чужую», а тем более не позволит идеологизировать ее. Конечно, с такими идеями нечего было делать в Советской России, и Гессен оказался в числе пассажиров первого из «философских пароходов», на которых в 1922 г. большевики выслали цвет русской интеллигенции. Зато работы Гессене широко использовались для организации образования в Русском зарубежье. Только в 1995 г. она была издана в России.

В российском образовании серебряного века «глыбой, матерым человечищем» (В. И. Ленин), как и во всех областях своей деятельности, стоит Лев Толстой (1828—1910). Фактически он положил начало реформаторской педагогике в России. Открыв школу для крестьянских детей в своем имении в Ясной поляне, Толстой прошел путь от барского снисхождения («Нам нужно Марфутку и Тараску выучить хотя бы немножко тому, что мы сами знаем») к идеям «свободного воспитания», а к концу жизни — «религиозного мессианства». Просветительская деятельность Толстого началась раньше, чем литературная, и охватывала большую часть его долгой жизни. В течение 1859—1862 гг. граф Толстой возглавлял яснополянскую школу, основал филантропическое общество народного образования, готовил учителей для народных школ, сам писал учебники.

Исходя из реалистической оценки российской жизни, Толстой готов был удовольствоваться и усеченной программой крестьянского образования. При этом на всех этапах своей просветительской деятельности он руководствовался идеей свободного воспитания. Для Толстого воспитание — это саморазвитие, а задача педагога — помогать ученику в саморазвитии, в естественном для него и согласном с его образом жизни направлении. Исходя из этого, Толстой пошел даже на то, чтобы не заставлять детей учиться, а тем, кто все же выбрал учебу, не задавал уроков на дом: крестьянский ребенок шел в школу, «неся только себя, свою восприимчивую натуру и уверенность в том, что в школе нынче будет так же весело, как вчера». В школе Толстого царил «свободный беспорядок», расписание существовало, но не принуждало, часто педагог заменял уроки увлекательными образовательными рассказами, свободной беседой, играми, рисованием. Сам граф преподавал в старших классах историю и математику, проводил физические опыты.

Особое внимание Толстой уделял книгам для первоначального обучения. Предлагаемые в них сведения должны быть занимательными и доступными детскому пониманию, немногословными. Много места в них следует уделять материалу из жизни Родины, запоминающемуся и откладывающемуся в детских душах. Толстой сам написал «Азбуку», четыре «Русские книги для чтения». Учебные книги Толстого, занимательные, интересные, поучительные, выдержали только при его жизни свыше 30 изданий, став самыми распространенными в земских школах.

Яснополянская школа добилась поразительных результатов. За три месяца дети, не знавшие принуждения в учебе и страха перед учителями, овладевали грамотой, бойко писали, читали, считали. Толстой, убежденный, что образование должно состоять из наук, способствующих единению людей, выделял в нем шесть областей: философию (науку о значении своей жизни), естественные науки (об общности природы и человека), математические (об общности мышления людей), языки (средства общения), искусство (общность переживаний), труд (средство взаимозаботы).

Против школы как «фабрики под наблюдением государственных инспекторов и с государственными рабочими» выступали и другие педагоги-новаторы. Успешные эксперименты проводили И. А. Сикорский,Г. И. Чепанов, В. И. Бехтерев, проводившие исследования психологического развития детей,Е. И. Тихеева, Л. К.Шлегер, рассматривавшие дошкольное образование как важнейшую ступеньку в образовании, формировании человека. Экспериментальные школы создалиК. Н.Вентцель, С. Т. Шацкий, Н. В. Чехов. В созданном ВентцелемДоме свободногоребенка(1906—1907) упор в самостоятельном развитии воспитанников делался на ручном труде, воспитании активного альтруизма (нравственной любви). Для Вентцеля главным было, чтобы «ребенок и воспитатель образовали маленькое интимное сообщество». «Атмосферу семейного воспитания» стремился создать Т. Шацкий в основанном им вместе сА. Зеленков 1907 г. «Сеттльменте». Они пытались продолжить реализацию этих идей даже в советской системе, оставшись, в отличие от многих, в России.

Для реализации проектов экспериментальной педагогики был возрожден (1900) лицей в Царском Селе, открылись гимназии в Новочеркасске (1906), Голицыне под Москвой (1910), «сельские гимназии» — в духе западных воспитательных домов. Первой Государственной думой в 1905 г. был частично реализован проект Вахтерова о всеобщем бесплатном начальном образовании. Законопроект 1911 г. предусматривал учет этнических, бытовых, религиозных особенностей, преподавание на родных языках. Последний в истории царской России проект о всеобщем обучении был внесен в Думу в 1916 г.

В обстановке острых социальных потрясений образование стало аренойожесточенной политической борьбы. Большевики (В. И. Ленин, Н. К.Крупская), также требуя доступности образования, считали это возможным только при условии свержения царизма, которое «обрекает на безграмотность 4/5 молодого поколения». Ленин назвал деятельность Министерства народного просвещения «надругательством над правами учащихся и учащих, укоренившим духовную забитость народа». Он же замечал, что правительство, оправдывающее нищетой бедственное положение в образовании, однако, щедро тратит средства на полицию, армию, чиновников, авантюрную политику. Выступление Ленина, оглашенное на заседанииIVДумы в июне 1913 г., заканчивалось словами: «Не заслуживает ли такое правительство, чтобы народ еговыгнал?»

Призывы Ленина, однако, пугали либеральных реформаторов, пугало и то, что при победе большевиков неизбежно установились бы тоталитарная власть и тоталитарное образование. Ленин, считая классовыми также литературу и искусство, выдвигал весьма жесткие требования и к ним.