Варварство «специализма»
Понятие «масса», как я уже предупреждал, не подразумевает рабочих и вообще обозначает не социальную принадлежность, а тот человеческий склад или образ жизни, который сегодня преобладает и господствует во всех слоях общества, сверху донизу, и потому олицетворяет собой наше время...
Кто сегодня правит? Кто навязывает эпохе свой духовный облик? Несомненно, буржуазия. Кто представляет ее высший слой, современную аристократию? Несомненно, специалисты: инженеры, врачи, финансисты, педагоги и т.д. Кто представляет этот высший слой в его наивысшей чистоте? Несомненно, человек науки... В итоге «человек науки» оказывается прототипом массового человека. И не эпизодически, не в силу какой-то сугубо личной ущербности, но потому, что сама наука — родник цивилизации — закономерно превращает его в массового человека; иными словами, в варвара, в современного дикаря...
Экспериментальная наука возникла на закате XVI в. (Галилей), сформировалась в конце XVII (Ньютон) и стала развиваться с середины XVIII... Физика, собирательное имя экспериментальных наук, формируясь, нуждалась в унификации, и к этому вели усилия Ньютона и других ученых его времени. Но с развитием физики начался обратный процесс. Для своего развития науке необходимо, чтобы люди науки специализировались. Люди, а не сама наука. Знание не специальность. Иначе оно ipso facto (уже поШму) утратило бы достоверность. И даже
775
эмпирическое знание в его совокупности тем ошибочней, чем дальше оно от математики, логики, философии. А вот участие в нем действительно — и неумолимо — требует специализации...
Специализация возникла именно тогда, когда цивилизованным человеком называли «энциклопедиста». XIX в. выводили на дорогу специалисты, чей жизненный кругозор оставался энциклопедическим. Но от поколения к поколению центр тяжести смещался, и специализация вытесняла в людях науки целостную культуру. К 1890 г. третье поколение интеллектуальных властителей Европы представлено типом ученого, беспримерным в истории. Это человек, который из всей совокупности знаний, необходимых, чтобы подняться чуть выше среднего уровня, знает одну-единственную дисциплину, и даже в этих пределах — лишь ту малую долю, в которой подвизается. И даже кичится своей неосведомленностью во всем, что за пределами той узкой полоски, которую он возделывает, а тягу к совокупному знанию именует дилетантизмом.
При этом, стесненный своим узким кругозором, он действительно получает новые данные и развивает науку, о которой сам едва помнит, а с ней — и ту энциклопедическую мысль, которую старательно забывает. Как это получается и почему? Факт бесспорный и, надо признать, диковинный: экспериментальное знание во многом развивается стараниями людей на редкость посредственных, если не хуже. Другими словами, современная наука, опора и символ нашей цивилизации, благоприятствует интеллектуальной посредственности и способствует ее успехам. Причиной тому наибольшее достижение и одновременно наихудшая беда современной науки — механизация. Львиная доля того, что совершается в биологии или физике, — это механическая работа мысли, доступная едва ли не каждому. Для успеха бесчисленных опытов достаточно разбить науку на крохотные сегменты, замкнуться в одном из них и забыть об остальных. Надежные и точные методы позволяют походя с пользой вылущивать знание. Методы работают как механизмы, и для успешных результатов даже не требуется ясно представлять их суть и смысл. Таким образом, наука своим безграничным движением обязана ограниченности большинства ученых, замерших в лабораторных кельях, как пчела в ячейке или вертел в пазу.
Но это создало крайне диковинную касту. Человек, открывший новое явление природы, невольно должен ощущать силу и уверенность в себе. С полным и безосновательным правом он считает себя «знающим». И действительно, в нем есть частица чего-то, что вкупе с другими частицами, которых он лишен, окончательно становится знанием. Такова внутренняя коллизия специалиста, в начале нашего века достигшая апогея. Специалист хорошо «знает» свой мизерный клочок мироздания и полностью несведущ в остальном.
Пред нами образец того диковинного «нового человека», чей двойственный облик я пытался обрисовать. Я утверждал, что этот челове-
776
ческий силуэт еще не встречался в истории. По специалисту легче всего определить эту новую породу и убедиться в ее решительной новизне. Прежде люди попросту делились на сведущих и невежественных — более или менее сведущих и более или менее невежественных. Но специалиста нельзя причислить ни к тем, ни к другим. Нельзя считать -его знающим, поскольку вне своей специальности он полный невежда; нельзя счесть и невеждой, поскольку он — «человек науки» и свою порцию мироздания знает назубок. Приходится признать его сведущим невеждой, а это тяжелый случай, и означает он, что данный господин к любому делу, в котором не смыслит, подойдет не как невежда, но с дерзкой самонадеянностью человека, знающего себе цену.
И действительно, специалист именно так и поступает. В политике, в искусстве, в общественных и других науках он способен выказать первобытное невежество, но выкажет он его веско, самоуверенно и — самое парадоксальное — ни во что не ставя специалистов. Обособив, цивилизация сделала его герметичным и самодовольным, но именно это сознание своей силы и значимости побуждает его первенствовать и за пределами своей профессии. А значит, и на этом уровне, предельно элитарном и бесконечно удаленном, казалось бы, от массового человека, сознание остается примитивным и массовым.
Это не общие фразы. Достаточно приглядеться к тому скудоумию, с каким судят, решают и действуют сегодня в искусстве, в религии и во всех ключевых вопросах жизни и мироустройства «люди науки», а вслед за ними, само собой, врачи, инженеры, финансисты, преподаватели и т.д. Неумение «слушать» и считаться с авторитетом, которое я постоянно подчеркивал в массовом человеке, у этих узких профессионалов достигает апогея. Они олицетворяют ив значительной мере формируют современную империю масс, и варварство их — самая непосредственная причина европейского упадка.
С другой стороны, они — нагляднейшая демонстрация того, как именно в цивилизации прошлого века, брошенной на собственный произвол, возникли ростки варварства и одичания.
Непосредственным же результатом узкой и ничем не восполненной специализации стало то, что сегодня, когда «людям науки» нет числа, людей «просвещенных» намного меньше, чем, например, в 1750 г. И что хуже всего, эти научные вертела не могут обеспечить науке внутреннего развития. Потому что время от времени науке необходимо согласованно упорядочивать свой рост, и она нуждается в реформации, в восстановлении, что требует, как я уже говорил, унификации — и все более трудной, поскольку охватывает она все более обширные области знания. Ньютон сумел создать свою научную систему, не слишком углубляясь в философию, но Эйнштейну для его изощренного синтеза пришлось пропитаться идеями Канта и Маха. Кант и Мах —всего лишь символы той огромной массы философских и психологических идей, что повлияла на Эйнштейна, — помогли освободиться его разуму и най-
777
ти путь к обновлению. Но одного Эйнштейна мало. Физика испытывает самый тяжелый за всю свою историю кризис, и спасти ее сможет только новая энциклопедия, намного систематизированней прежней... И если даже специалисту неясен организм его науки, то уж тем более неясны исторические условия ее долговечности, то есть неведомо, какими должны быть общество и человеческое сердце, чтобы в мире впредь совершались открытия. Современный упадок научного призвания, о котором я упоминал, — это тревожный сигнал для всех* кому ясна природа цивилизации, уже недоступная своим хозяевам — «людям науки». Они-то уверены, что цивилизация всегда налицо, как земная кора или дикий лес.
(Ортега-и-Гассет X. Восстание масс. С.47—53,61—64,99—105)
Массовый чело- Последние десятилетия развития современного об-век эпохи инфор- щества привели к становлению феномена так назы-мационного ваемого массового человека, сознание которого от-
общества личается рядом специфических особенностей. Бе-
зусловно, факт существования массового сознгГния был известен задолго до XX в., а сама «масса» всегда составляла (и составляет) неотъемлемую часть населения всякого государства. Однако современный феномен массового человека обладает определенной новизной в силу целого ряда причин, которые в своей совокупности, характерной для современности, никогда прежде не выступали. Во-первых, никогда прежде человек массы не представлял по своей численности столь большой группы, которая бы реально была способна оказывать на социокультурные процессы весьма заметное влияние. Во-вторых, характер объединения в массу обусловлен факторами, которые прежде не существовали: наличием информационного поля, включающего в себя и всепроникающее воздействие СМИ. В-третьих, современный массовый человек отнюдь не тяготится своей массовостью и не ощущает какой-либо «культурной недостаточности» в плане уровня своего развития, своих вкусов и т.п. В-четвертых, именно массовый человек оказывается сегодня востребован современным укладом жизни и наиболее приспособлен к нему..
Таким образом, массовый человек — это не столько человек из массы, сколько человек с массовым сознанием, и его главной характеристикой является то, что он «как все». При этом его массофикация осуществляется вполне направленно — с помощью моды, рекламы, организации информационных воздействий, хотя, конечно, в любом случае человек сам, своим сознанием субъективно участвует в этом процессе, внутренне осуществляя (в крайнем случае, осознанно фиксируя) свой «выбор». Такой человек, ставший реальностью современного информационного общества, есть одновременно и его продукт, и само условие его существования, сохранения и воспроизведения.
778
Трудно говорить о личности массового человека, ибо сам он делает все, чтобы утратить те черты, которые определяют понятие личности. В то же время современная масса — это не прежнее «множество неразвитых, но способных к развитию отдельных существ; она с самого начала подчинена иной структуре: нормирующему закону, образцом для которого служит функционирование машины. Таковы даже самые высокоразвитые индивиды массы. Более того, именно они отчетливо сознают этот свой характер, именно они формируют этос и стиль массы», — так характеризует современную массу Р. Гвардини. Современный массовый человек является новым — и социально, и психологически — образованием. Это своего рода законченное, завершенное в самом себе образование без стремления к какому-либо внутреннему изменению и движению. Размышления заменены спонтанным проявлением бессознательного, мотивы — импульсами, определенность — нетерпимостью.
Массовый человек стал выражением существенных изменений, произошедших в современном обществе и его культуре. Бурное развитие техники и технологии сделало культуру общедоступной и повсеместно присутствующей в жизни общества. Искусство, по утверждению Г. Лебона, становится в подобных условиях лишь низшим родом промышленности, что и определяет его банальность и отсутствие индивидуальности.
Человек без лица, без индивидуальности — массовый человек в то же время остается индивидуалистом. Он — в массе людей-атомов, особо-отдельных, но одинаково неразличимых. Индивидуализм, однако, отнюдь не означает становления индивидуальности, личности; на фоне процессов омассовления это означает рождение толп, состоящих из людей-атомов, где каждый один и сам по себе, но во всем подобен другим. Личность, как известно, представляет собой системное и целостное образование, не сводимое к какой-либо одной стороне проявления человека или какой-либо конкретной форме его социального поведения. Массовая культура, во-первых, фрагментирует личность, лишая ее целостности, и, во-вторых, сужает ее ограниченным набором стереотипных проявлений, которые все с меньшим основанием можно считать поступками. Иными словами, из фундамента личности выбивается единый стержень, интегрирующий совокупные проявления личности и составляющий ее идентичность; остается лишь некая специфическая «реактивность» в заданном направлении, т.е. складывается конформизм. Происходит парадоксальный процесс одновременного и омассовления людей, и распадения их общности, которая может основываться на взаимодействии личностей, но не на изоляции индивидуализмов...
Это новое явление современного общества — человек без лица в массе таких же, как он сам, и в то же время он один — один на один со своим телевизором, своей газетой, которые не оставляют его с самим собой,
779
лишают настоящего досуга, заполняя его время принудительным развлечением, ни к чему не ведущими многословными обсуждениями, суетливыми шоу-программами. Сознание массового человека характеризуется дезориентированностью относительно ценностей и приоритетов даже жизненно важного плана. Одновременное распространение противоречивых, порою взаимоисключающих суждений приводит к тому, что сознание оказывается погружено как бы в «бульон» из непроваренной и взаимонесовместимой информации, что затрудняет адекватное восприятие действительности, порождает апатию и безразличие.
Массовый человек обладает пониженной способностью к рассуждению, у него ослаблены моральные запреты, он склонен к иррациональным действиям, руководствуется сиюминутными стимулами и мотивами. Особенностью его становится то, что он не только отвыкает от отвлеченных размышлений, систематизированных умственных усилий, но и часто вместо действительности предпочитает иллюзии. Правда становится ему фактически безразлична и даже неудобна, ибо разрушает состояние спокойного полусна, в котором он предпочитает пребывать. Этот своеобразный транс становится для него формой защиты от нарастающего потока разного рода информации, которую он не может уложить в какую-либо непротиворечивую систему. Постепенно самостоятельная духовная жизнь человека, которая не была бы поглощена «организованной» жизнью информационного общества, становится невозможной. Человек оказывается заключен в круг функционирования массовой психологии, из которой выбраться можно, лишь сознательно приложив для этого значительные личные усилия.
В то же время человеку предлагается как бы новая, достаточно упорядоченная и привлекательная реальность, которую создает современный маскульт с его непритязательной системой развлекательно-1 успокоительных образов. Человек начинает воспринимать настоящую реальность через систему созданных маскультом и СМИ мифов, и уже эта система мифов представляется ему новой ценностью и подлинной реальностью. Активно вторгаясь в структуры подсознания, широко используя символику, имеющую опору в глубинах подсознательного, средства массовой информации комбинируют сознательные и подсознательные воздействия, создавая и распространяя социальные мифы, эту своеобразную культурную форму описания и объяснения действительности, получившую новое специфическое бытие в XX веке. Совокупность мифов, трансформирующая систему представлений и мотиваций личности, выступает как тотальное средство модификации представлений о жизни у управляемых мифами людей. Таким образом, создается способ управления жизнью через сознание, которое наполняется нужными смысловыми матрицами, оживающими в нужных идеях и образах. Совокупность управляющих мифов создает пространство и задает доминанты формирования массовой психологии, она не толь-
780
ко внушает определенный тип поведения, но и программирует определенный тип мышления. Создаваемые СМИ мифы тиражируются, раздуваются, выдаются за истинную реальность, заменяя собою исходную в сознании человека. Эта искусственная реальность не только подчиняет себе исходную, но трансформирует всю систему традиционных способов восприятия и мышления, причем делает это сходным образом одновременно для больших масс людей. Люди входят разными в пространство такой мифопорождающей машины, но выходят оттуда одинаковыми и одинаково безликими, ибо сами лица становятся отражением общей идеи, заложенной в эту «машину». Мифологизирован-ностъ мышления становится еще одной характерной чертой современного массового человека, пребывание в сфере мифов — характерной особенностью его жизни.
(Самохвалова В.И. Культурология. С. 228—232)
Массовая культура Возникновение массовой культуры непосредственно связано с развитием средств массовой информации, и
прежде всего, радио и телевидения. Массовая культура впервые возникает в 1930-е гг. в США, во второй половине XX в. она уже формируется во всех высокоразвитых странах и постепенно проникает во многие слаборазвитые страны, способствуя тем самым глобализации и вестернизации культуры.
Термины «массовая культуры» и «массовое искусство» возникли еще в эпоху Просвещения, в частности, их использовали Гете и Шиллер. Но, при их употреблении в XVIII—XIX вв. имелась в виду культура и искусство «для масс», т.е. для широкой публики, включающей в себя не только высшие слои общества, но и средние, уровень образования которых в этот период стремительно повышался.
Исследование феномена «массовой культуры» и ее места в художественной культуре XX в. сопряжено с рядом трудностей. Одна из них заключена уже в самом термине «массовая культура», который обладает обманчивым смыслом. По своему буквальному значению он предполагает, что «массовая культура» — это культура масс, культура, предназначенная для потребления народа, или, иными словами, что это народная культура. Западная культурология и эстетика охотно используют это понятие, потому что оно объясняет многие недостатки западной культуры неспособностью масс к пониманию истинного искусства, хотя на самом деле «массовая культура» — это создание не народа, а коммерческой индустрии культуры...
Подлинно народная культура не имеет ничего общего с «массовой культурой», напротив, эта последняя по своему содержанию и социальным функциям враждебна подлинно народной культуре.
Всякая народная культура имеет древние корни, уходящие в глубь веков, она основана на длительных исторических традициях, отражающих мечты, обычаи, склад характера того или иного народа. «Массо-
78.1
вая культура» таких традиций не знает, ее вкусы и идеалы меняются с головокружительной быстротой в соответствии с потребностями моды.
Народная культура всегда национальна, тогда как «массовая культура» не имеет национальности, она космополитична, рассчитана на любые национальные характеры и вкусы.
По своему характеру народная культура, как правило, реалистична, отражает трезвый, земной характер народного мышления. Напротив, «массовая культура» — псевдореалистична, она основывается на иллюзиях, вымыслах, мифах и призывает не к познанию жизни, а к бегству от нее...
Поэтому модернизм и «массовая культура» враждебны не друг другу, а всякому истинно реалистическому искусству.
Существуют довольно противоречивые точки зрения по вопросу о времени возникновения «массовой культуры». Некоторые считают ее извечным побочным продуктом культуры, своего рода отдушиной, которая существовала уже в античную эпоху. Однако гораздо более обоснованными являются попытки связать возникновение «массовой культуры» с научно-технической революцией, породившей широкодоступные средства распространения и потребления культуры...
В 1957 г. под редакцией Д. Уайта и Б. Розенберга вышел сборник «Массовая культура. Популярные искусства в Америке». Составители сборника стояли, правда, на противоположных позициях: Розенберг выражал критическое отношение к «массовой культуре», Уайт стремился апологетизировать ее.
«Не может быть никакого сомнения, — писал Розенберг, — в том, что средства массовой коммуникации представляют собой большую -угрозу для независимого человека... Никакая художественная форма, никакой объем знаний, никакая эстетическая система не являются достаточно сильными, чтобы противостоять вульгаризации. Своего рода культурная алхимия трансформирует их в тот же самый ходовой товар. Никогда прежде священное и мирское, возвышенное и низкое, подлинное и показное не перемешивались до такой степени, чтобы стать совершенно нераспознаваемыми».
Иной подход к пониманию «массовой культуры» сформулировал Д. Уайт. Он отмечал достижения «массовой культуры», которые, по его мнению, проявляются в повышении качества фильмов и телевизионных постановок, в улучшении звукозаписи и т.д. Однако в целом в 1950-х гг. господствующим оставалось критическое отношение к «массовой культуре»...
Аналогичную позицию занимал и Дж. Селдес, который в своей книге «Большая аудитория» признавал, что «массовая культура» ориентируется на самые примитивные, низкие вкусы, приспосабливая современную культуру к «нормам жизни несовершеннолетних»...
В 1960-х гг. признанным авторитетом в области исследования «массовой культуры» выступил канадский социолог Маршалл Маклюэн. В
782
своих работах, отличающихся, правда, не столько теоретическим, сколько афористическим характером, Маклюэн доказывал, что «массовая культура» является естественным, органическим следствием развития средств массовой коммуникации. По его мнению, «массовая культура» снимает конфликт «слухового» и «зрительного» восприятия, который был характерен для всей истории мировой культуры, когда на первый план выдвигался то один, то другой тип сенсорной ориентации. По определению Маклюэна, «культура — это набор сенсорных предпочтений». В соответствии с этим канадский социолог делил средства массовой коммуникации по способу их воздействия на чувства человека на «горячие» и «холодные». «Холодные» средства, по его мнению, в отличие от «горячих», не обладают конкретной детальной информацией, а требуют домысливания.
Применяя эту классификацию, Маклюэн противопоставляет такие «горячие» средства, как радио и кино, «холодному» телевидению, потому что телевизионное изображение состоит из большого числа светящихся точек и волн, из которых воображение зрителя должно дорисовывать образы.
Вся история мировой цивилизации предстает у Маклюэна как последовательная смена «типов технологии», средств и способов коммуникации. Суть своей концепции он выразил в афоризме: «Средство есть само сообщение». Это означает, что на человека оказывает влияние не содержание информации, а само средство сообщения; последнее и определяет характер и содержание той специальной информации, при помощи которого она передается.
По мнению Маклюэна, «массовая культура» является высшей формой прогресса, связанного с электронными средствами массовой коммуникации. Она делает ненужными такие «устаревшие» формы культуры, как книгопечатание, и знаменует собой установление власти «глобальной деревни», в которой все продукты и средства культуры являются общедоступными. По его словам, современную культуру можно гибридизировать, консервировать, фасовать в банки так же, как фрукты и овощи.
Следует отметить, что многие идеи Маклюэна, несмотря на их парадоксальность, продолжают разрабатываться и в современных работах о «массовой культуре»...
Характерно, что в начале 1970-х годов критический тон в оценках феномена «массовой культуры» постепенно исчезает из западной социологии и эстетики. В это время большинство исследователей приходят к выводу, что «массовая культура» не только не противоречит «высокой» культуре, но в какой-то мере даже оплодотворяет и обогащает ее. Идея противоположности «высокой» и «массовой» культуры сменяется идеей их конвергенции...
«Массовая культура» — это не только произведения дешевого китча, подделки, искусство второго сорта. Напротив, довольно часто она
783
обладает утонченной и изощренной техникой... «Массовая культура» не имеет какого-либо определенного предмета или социальной жанровой структуры. Главное ее условие — создание такого культурного контекста, в котором любое художественное произведение стереотипизи-руется и по способу потребления, и по своему содержанию. «Массовая культура» — это не просто китч, это искусство, сознательно стремящееся к тривиальному.
Одна из важных функций современной «массовой культуры» состоит в мифологизации общественного сознания. Воспитывая в человеке потребителя, лишая его самостоятельного, критического отношения к реальности, создавая культовые, чуть ли не оргиастические формы поклонения своим героям, «массовая культура» выступает в роли современной мифологии...
Характерной особенностью современной «массовой культуры» является уход от реальной действительности в область фантазии, наркотического наслаждения и нарциссического самолюбования.
(История эстетической мысли. С. 621—632)
Молодежная Одним из своеобразных феноменов современной жизни
субкультура стало появление молодежной субкультуры. Ее форми-
рование активно шло во второй половине XX в. и было тесно связано с научно-технической революцией, становлением информационного общества и массовой культуры. Молодежные «бунты» 1960— 1970-х гг., движения хиппи, панков, рокеров и т.д. стали значительным социальным явлением. В последней трети XX в. в рамках «молодежных революций» произошли сексуальная и психоделическая революции, значительно сказавшиеся на образе жизни многих современных людей высокоразвитых стран. Многие молодежные движения оказались тесно связаны с современной музыкой (и прежде всего роком в различных его течениях) и нетрадиционными религиями.
Термин «молодежная субкультура», изрядно к месту и не к месту использовавшийся в последнее время в средствах массовой информации, на сегодня оказался настолько размытым, что его смысл и проблемы, связанные с феноменом молодежной субкультуры, ускользают от внимания и тонут в громких звуках музыки, причудливых «прикидах» молодых, их неординарном поведении, надоевшем старшим и манящем младших. И действительно, существует ли феномен молодежной субкультуры или же это ловкий трюк массовой культуры, ориентированной на ту часть общества, которую легче всего «завести», «раскрутить» и за счет которой легче всего разбогатеть? И если молодежная субкультура все-таки существует не как результат рекламной кампании в средствах массовой информации, то что это — отклонение от нормы, с которым надо так или иначе бороться (милиции, педагогам, врачам-психиатрам, психологам и т.д.), или же это нормальное явление, свойственное всем индустриально развитым обществам, а потому не-
784
обходимо проявлять терпимость к нему и научиться жить в новой социальной реальности, структурным элементом которой является в том числе и молодежная субкультура? Эти и многие другие вопросы возникают всякий раз, когда разговор начинает касаться молодежной субкультуры.
Для нее характерно следующее: .
— молодежная субкультура представляет собой социальную общность, каждый представитель которой сам причисляет себя к ней, то есть идентифицирует себя с ней. Члены такой общности могут формировать группы как непосредственного контакта (компании, объединения, тусовки), так и виртуального общения (например, киберпанки);
— вхождение молодого человека в ту или иную молодежную субкультуру означает принятие им и разделение ее норм, ценностей, мировосприятия, манер, стиля жизни, а также внешних атрибутов принадлежности к данной субкультуре (прическа, одежда, украшения, жаргон и т.п.);
— как правило, молодежные субкультуры возникают вокруг какого-либо «центра», либо инициатора тех или иных инноваций, либо выразителя тех или иных пристрастий к музыкальным стилям, образу жизни, отношения к определенным социальным явлениям и т.д.;
— «центр» (а это слово мы ставим в кавычки, поскольку в молодежных субкультурах он очень размыт и лабилен (нестоек, неустойчив, изменчив) и то, что вчера было «центром», сегодня уже может им не быть), вокруг которого группируются молодые люди, формирует субкультурное мировоззрение данной группы и закрепляет его в крылатых выражениях, лозунгах, возможно, каких-либо (писаных или неписаных) текстах, проясняющих основополагающие ценности данной группы. Если то, что делает «центр», привлекает внимание молодых людей, вокруг него появляется группа последователей, и данная субкультура растет в количественном отношении;
— значимые для той или иной молодежной субкультуры идеи и ценности получают внешнее выражение в обязательной для ее членов символике и атрибутике группы:
— посредством нее молодые люди узнают «своих»;
— она выделяет данных молодых людей среди «чужих»;
— она работает на объединение и сплочение группы;
— она позволяет молодым людям демонстрировать и отстаивать свою позицию в социальной среде...
С первых щагов молодежную субкультуру отличает невписыва-емость, невовлеченность в базовую культуру общества. А поскольку базовой в то время становилась массовая культура, то молодежная субкультура не вписывалась именно в нее. При этом «невписываемость» при одновременном желании привлечь к себе внимание окружающих обернется странным соединением, симбиозом эпатажных, эскапист-
785
ских и протестных форм данной субкультуры. Эти формы предоставят возможность молодежной субкультуре исполнять роль своеобразного компенсаторного механизма, решающего задачу противовеса мощному нивелирующему давлению массовой культуры, и проявиться как своеобразной защитной реакции культуры от самоуничтожения, одним из механизмов самосохранения культуры...
На протяжении всего времени существования молодежной субкультуры она никогда не вписывалась в массовую культуру. И в подтверждение сказанному приведем следующие доводы:
— различные молодежные субкультуры, несмотря на перманентные попытки массовой культуры вовлечь их в свою сферу, сохраняют «контрстатус». Как только та или иная конкретная молодежная субкультура начинает движение навстречу массовой культуре, она распадается и прекращает свое существование в качестве молодежной субкультуры, будучи поглощенной массовой культурой;
— молодежные субкультуры «закрыты» для и от внешнего мира, эзотеричны, в то время как массовая культура «открыта» и, более того, агрессивна: трудно быть в стороне от нее, когда она везде и всепрони-кающа;
— поскольку молодежные субкультуры объединяют в основном учащуюся молодежь с различным образовательным уровнем, то эти субкультуры различаются по своей направленности; массовая культура, напротив, единообразна и намеренно занижает требования к образовательному уровню ее потребителя.
Уже отмеченные здесь отличия массовой культуры и молодежной субкультуры дают нам основание говорить, что последняя «выпадает» из-под единообразной власти первой и является хотя и не очень значительным, но определенного рода ее противовесом...
Молодежная субкультура ... служит своеобразным механизмом добровольной самоизоляции, ухода из мира в любом его проявлении (мира взрослых, учителей, родителей и т.д.). Тот бунтарский пафос, который присутствует у носителей молодежных субкультур, носит не деструктивный, а конструктивный характер, поскольку направлен не на глобальные изменения или разрушения существующей общественной системы, а на создание своего мира, отличающегося от общего. При этом главным для субкультурной молодежи становятся общение, определенная разделяемая всеми внутри субкультуры система представлений, общий стиль жизни и, возможно, деятельности, нравы и быт тусовки.
Молодежная субкультура начинает перерастать в контркультуру, когда появляется некий общий враг. Этим врагом может стать либо общество в целом, либо определенные социальные несоответствия реалиям времени, а не какая-либо социально-демографическая группа или конкретный человек (например, представители какой-либо наци-
786
овальности, спортивные болельщики и т.п.), поскольку в противном случае мы будем иметь дело не с контркультурой, а с криминальными группировками.
Когда появляется некий общий значительный (в указанном смысле) враг, тогда атмосфера игры отодвигается на второй план, а на первый выходит стихия уличного митинга. Закрытая молодежная субкультура раскрывается, ее эскапизм уходит в прошлое, превалирующим в субкультуре становится чувство агрессии, и молодежная субкультура начинает бороться до победного конца. Конструктивный субкультурный период заканчивается, и начинается деструктивный период, который часто приводит к террористическим действиям.
*
(Левикова С.И. Молодежная субкультура. С. 3,32—33, 44—46)
Наркотики В обыденном сознании молодежная субкультура
и молодежная прочно увязывается с наркоманией. И действитель-субкультура но, хотя бы то, что наркоманов-стариков практиче-
ски не существует и наркотики потребляются прежде всего молодыми людьми, превращающими все, что связано с наркотиками, в проблему и для себя и для старших поколений, невольно наводит на мысли, что здесь не обходится без молодежной субкультуры. Однако юный возраст наркоманов определяется в первую очередь не их принадлежностью к молодежной субкультуре, а тем, что мало кому из них, как правило, начинающих потреблять наркотики вовсе не на старости лет, удается излечиться от наркотической зависимости и банально дожить до преклонных лет. Ведь никому же не приходит в голову на основании того, что алкоголь потребляется практически «в любом сознательном возрасте», утверждать, что молодежной субкультуры как феномена не существует.
Да, употребляющие наркотики молоды, однако далеко не все наркоманы входят в какую-либо молодежную субкультуру. Наркоманов намного больше, чем субкультурных молодых людей, и тому есть много серьезных социальных причин... При этом нельзя сказать, что и молодежная субкультура обходится без наркотиков. Даже более того, именно в рамках молодежной субкультуры были созданы специальные наркофилософия, наркорелигия и особая наркокультура, предполагавшие «нерутинное» отношение к наркотикам и к их применению. Но все это было в далеких 60-х годах XX столетия в Соединенных Штатах Америки. Создателя этих религии, философии и культуры, американского ученого Тимоти Лири, уже нет в живых. Однако еще задолго до своей смерти он пришел к выводу, что ни наркотики, ни наркомания не могут привести человека ни к счастью, ни к мировой гармонии, ни к расширению сознания. Он отрекся от утверждения, сделанного им ранее: «Горизонты современного поколения молодежи, благодаря расширению его сознания, чрезвычайно широки в сравнении с ее родителя-
787
ми. Переворот произошел,-нет пути назад. Психоделическая битва выиграна»1, и столь же азартно, как в свое время наркотики, стал пропагандировать иной мир — виртуальный.
Личность Тимоти Лири уникальна во многих отношениях. Он был ученым — биологом и психологом, который вначале в рамках своих служебных обязанностей, а затем, когда с ним расторгли договор, уже по собственной инициативе изучал воздействие ЛСД на организм человека, на его сознание. Как и Кен Кейси2, автор книги, по которой впоследствии был снят фильм «Пролетая над гнездом кукушки», Лири пришел к выводу, что «когда-нибудь ЛСД спасет Америку». Однако после того, как он испробовал на себе действие многих наркотиков, создал наркоцерковь, написал книгу «Политика экстаза», многие годы «нес крест» наркогуру и практически богоподобного существа для многих молодых людей, а затем за все это отбыл наказание в тюрьме, где узнал о компьютерах и о том, что сознание можно расширять и не столь вредным для здоровья способом, каким был прием наркотиков. Он сумел излечиться от наркозависимости и стать пропагандистом здорового образа жизни и виртуального расширения сознания. При этом оба дела Тимоти Лири не пропали: и то, которое было до «исцеления», и то, что пришло ему на смену. И по сей день «осколки» наркофилософии и наркорелигии Лири продолжают будоражить умы части субкультурной молодежи, в то время как другая часть, возможно, и не подозревает, что следует заветам Тимоти Лири, расширяя собственное сознание посредством компьютера, позволяющего оказываться в ином измерении — в виртуальном мире.
Вопрос о наркотиках и наркомании в контексте молодежной субкультуры вовсе не однозначен, как это, вероятно, может показаться с первого взгляда. Так, в одних неформальных молодежных объединениях и peer groups употребление наркотиков обязательно для их членов; в других оно не запрещается и не навязывается, а решение потреблять или не потреблять наркотики остается за каждым молодым человеком; в третьих же потребление наркотиков подпадает под строжайший запрет и условием пребывания в составе такого неформального объединения является полное соответствие так называемому здоровому образу жизни и отсутствие «вредных привычек и пристрастий»...
Наркотики, как и многое другое, в рамках молодежной субкультуры играют сразу несколько ролей и в различных ситуациях выполняют различные функции: от разделения, дифференциации до соединения и уравнивания молодых людей. Так, в одних случаях наркотики и их потребление оказываются лишь фоном (в зависимости от контекста — положительным или отрицательным), на котором разворачиваются
1 Leary T. The Politics of Ecstasy. NY, 1968. P. 103, 370.
2 Более распространенное написание этой фамилии в русскоязычной литературе — Кизи.
788
события, и их роль аналогична «массовке» в театре. В других случаях роль наркотиков возрастает, в том числе и с их помощью молодежная группа отделяет «своих» от «чужих». В иных ситуациях наркотики помогают молодым людям стереть все различия и барьеры между собой, дабы возникло не объединение большого количества «Я», а одно общее большое «Мы». Ведь недаром американский хиппи Реймонд Мангоу в свое время сказал: «Я понимаю теперь, марихуана, эта бесцветная "травка", приводила нас к общему знаменателю».
Да, феномен молодежной субкультуры довольно тесно связан с наркоманией. Причина обращения молодых нонконформистов к наркотикам кроется в самой специфике молодежного протеста, насквозь пронизанного иллюзиями, придающего первостепенное значение нравственно-психологической трансформации личности. Наркотики как бы «раздвигают» границы сознания, благодаря чему появляется возможность совершать невероятные путешествия внутри самого себя, когда время, кажется, останавливается, а все предметы реального мира воспринимаются лишь фрагментарно или же в ином обличье. Однако наркоманию в общество привнесла вовсе не молодежная субкультура. И наркотические вещества, и их потребление стары как мир. Но пристрастившаяся к наркотикам уже на начальных стадиях своего существования молодежная субкультура, умудрившаяся еще в 1960-х гг. XX столетия ввести моду на наркотики среди молодежи, практически выпустила джинна из кувшина, способствуя приданию наркомании статуса молодежной проблемы мирового масштаба.
Мода на наркотики в молодежной среде пошла из Соединенных Штатов Америки периода Студенческой революции, несмотря на то, что и на начальных стадиях существования молодежной субкультуры, в 1950-х гг. XX столетия, ее первые представители — битники и хип-стеры — вовсе не чуждались наркотиков. Однако они и представить себе не могли, каких масштабов достигнет наркомания в США периода Студенческой революции — периода контркультуры, хиппи и «новых левых». Тимоти Лири в книге «Политика экстаза» отмечал, что в США каждый четвертый регулярно использовал «успокоительные средства»: «Наше общество уже на пути к превращению в измученного наркомана». И помог обществу в этом в том числе и сам Тимоти Лири, не без помощи которого молодежная культура получила не просто наркоманию, а наркокультуру, наркорелигию и наркофилософию.
(Левикова С.И. Молодежная субкультура. С. 369—372)
- Гриненко г.В.
- Культура первобытного общества
- Первобытная культура
- Традиционная культура
- Литература
- Религия и мифология
- Государство и право
- Письменность и книги
- Литература
- Архитектура и строительство
- Изобразительное искусство
- Научные знания
- Литература
- Религия и мифология
- Философия
- Государство и право
- Письменность и книги
- Школа и обучение
- Литература
- Архитектура и строительство
- Изобразительное искусство
- Научные знания
- Быт и нравы
- Религия и мифология
- Философия
- Государство и право
- Письменность и книги
- Школа и обучение
- Литература
- Юмористические рассказы
- Архитектура и строительство
- Ради Торы
- Литература
- Религия и мифология
- Творение и три эры
- О судьбе души после смерти I
- О вознесении Мани
- Из Дабистан-иМазахиб
- Государство и право
- Письменность
- Архитектура и строительство. Изобразительное искусство
- Литература
- Религия и философия
- Гимн о сотворении мира
- Буддизм
- Жизнь Будды
- Буддийское учение
- Государство и право
- Испытание честности и нечестности министров посредством хитростей
- Об идеале государя
- Письменность и книги
- Школа и обучение
- Литература
- Из «Брахман» Миф о потопе
- Из поэмы Ашвагхоши «Жизнь Будды»
- Театр и драматургия
- Архитектура и строительство
- Изобразительное искусство
- Научные знания
- Быт и нравы
- Религия и философия
- Из «лГг/нъюм*-
- Государство и право
- Государство и право
- Школа и обучение
- Литература
- Поучение царю I
- Песня о воине, изнемогшем в походе
- Скромный пир
- Архитектура и строительство
- Изобразительное искусство
- I тыс. До н.Э. Значения появилось и множество других изыскан-
- Научные знания
- Быт и нравы
- Литература
- Религия и мифология
- Философия
- Элейская школа Из «Насмешливой поэмы» Ксенофана
- Государство и право
- Письменность и книги
- Школа и обучение
- Эпоха эллинизма
- Театр и драматургия
- Из «Ореста» Еврипида
- Архитектура и строительство
- (История искусства зарубежных стран. С. 107)
- Изобразительное искусство
- Полиглот
- Научные знания
- Быт и нравы
- Воспитание жены Исхомахом
- Литература
- Религия и мифология
- Философия
- О сущности Бога-Слова
- Государство и право
- Литература
- Театр и драматургия
- Архитектура и строительство
- Изобразительное искусство
- Научные знания
- Быт и нравы
- III январских календ и накануне наш гай обедает вне дома.
- Религия и мифология
- Философия
- Государство и право
- Письменность и книги
- Школа и обучение
- Литература
- Театр и драматургия
- Архитектура и строительство
- Изобразительное искусство
- Научные знания
- Быт и нравы
- Литература
- Религия и церковь
- Книги и библиотеки
- Школа и обучение
- Литература
- Изобразительное искусство
- Религия и церковь
- Литература
- Изобразительное искусство
- Религия и церковь
- Философия
- Государство и право
- Книги и библиотеки
- Литература
- Театр и драматургия
- Архитектура и строительство
- Изобразительное искусство
- Быт и нравы
- Литература
- Религия и церковь
- Философия
- Ибн Араби
- Суфийская притча
- Государство и право
- Книги и библиотеки
- Школа и обучение
- Литература
- Открывающая книгу (фатиха)
- Архитектура и строительство
- Изобразительное искусство
- Научные знания
- Быт и нравы
- Литература
- Религия и церковь
- Философия
- Государство и право
- Книги и библиотеки
- Школа и обучение
- Литература
- Спевсипп Панарете
- Гликера Филиппе
- О друге, чтобы ему не останавливаться в твоем доме
- О чтении
- Театр и драматургия
- Воскресение
- Церемониал при царской помолвке
- Архитектура и строительство
- Изобразительное искусство
- Научные знания
- Быт и нравы
- Литература
- Религия и церковь
- Стурлусона
- Как поступили с еретиками в Кастре в сентябре 1209 года
- Философия
- 0 Ничтожестве выи поход против альбигойцев и захват Константинопо-
- Государство и право
- Книги и библиотеки
- Школа и обучение
- Организация университетской корпорации
- Организация учебы
- Литература
- Театр и драматургия
- Архитектура и строительство
- Изобразительное искусство
- Научные знания
- Быт и нравы
- Кулинарные Рагу из зайца
- Религия и церковь
- Булла Иннокентия VIII
- Из главы «Могут ли быть порождены люди инкубами и суккубами?»
- Философия
- О простом огне
- Множественность огня, от коей появляются различные металлы
- Государство и право
- Книги и библиотеки
- Школа и обучение
- Сильвий. Иоганн
- Корнелий. Андрей
- Литература
- О некромантии
- О танцах
- Об астрологах
- Архитектура и строительство
- Сан Марко (Собор св. Марка)
- Научные знания
- Быт и нравы
- Ш Литература
- Философия
- Религия и церковь
- Государство и право
- Газеты и журналы
- Литература
- Театр и драматургия
- Изобразительное искусство
- Быт и нравы
- Литература
- Наука и техника
- Философия
- Периодическая печать
- Школа и обучение
- Литература
- Театр и драматургия
- Архитектура и строительство
- Изобразительное искусство
- (Кибалова л., Гербенова о., Ламарова м. Иллюстрированная энциклопедия моды. С. 293—300)
- Наука и техника
- История сети Интернет
- Мультимедиа
- Философия
- На пути к социологии расстановки?
- Человек расстановки
- Лучшее из домашних животных
- Религия и церковь
- Массовое общество и массовая культура
- Введение в анатомию массового человека
- Почему массы вторгаются всюду, везде и всегда не иначе как насилием
- Варварство «специализма»
- Средства массовой информации
- Школа и обучение
- Литература
- '«Восток»- Борхеса
- Из романа Амаду -«Лавка чудес»-
- Из рассказа Кортасара -«Лукас и его больницы*
- Из статьи Барта -«Смерть автора»
- О романах Павича
- Из романа Павича •«Ящик для письменных принадлежностей*
- 10. Отделение, обитое сукном
- Из вестерна Ламура -вГанфайтер»
- Театр и драматургия
- Кинематограф
- Архитектура и строительство
- Изобразительное искусство
- Быт и нравы
- Гомосексуальные браки?
- Гомосексуальный брак — это противоречие
- Религия и церковь
- Философия
- Государство и право
- Книги и библиотеки
- Школа и обучение
- Литература
- Театр и драматургия
- Архитектура и строительство
- Изобразительное искусство
- Научные знания
- Быт и нравы
- Литература
- Государство и право
- Религия и церковь
- Философия
- Наука и техника
- Книги и периодическая печать
- Школа и обучение
- Литература
- Театр и драматургия
- Архитектура и строительство
- Изобразительное искусство
- Литература
- Литература
- 940 История отечественной культуры
- 140004, Московская область, г. Люберцы, 1-й Панковский проезд, дом 1 Тел. (095) 744-00-12. E-mail: publish@urait.Ru, www.Urait.Ru