15.6. Традиции и современность 351

Бескорыстие, возвышение духовности, осуждение склонности

к приобретательству, накопительству, скопидомству всегда

одобрялись в русской культуре (хотя далеко не всегда служили

фактически нормой жизни). Почитались юродивые, отшельники,

укротители плоти, бессребреники и вообще все, кто пренебрегал

мирскими благами ради высших духовных идеалов. Альтруистическая

жертвенность, аскетизм,≪горение духа≫ отличают исторических

и литературных героев, ставших образцами для целых поколений:— Сергия Радонежского и отца Аввакума в народных преданиях, старца

Зосимы и князя Мышкинй у Достоевского, а так-же властителей

дум русской интеллигенции —философов XIX в. Н. Федорова и

В. Соловьева. Безусловно, высокая духовность русской культуры

связана с православно-христианским культивированием святости

и несет в себе религиозное начало.

Первенство духа над ≪плотью≫ и обыденностью оборачивается

в русской культуре презрительным отношением к житейскому

расчету, ≪мирской суетности≫, ≪мещанской сытости≫. Это, конечно,

не значит, что русским людям вообще чужд практицизм. Стремление

к материальным благам, чичиковское и плюшкинское поведение

вовсе не редкость в России. ≪Деловые люди≫ в ней, как и

всюду, ставят, во главу угла деньги. Однако в традициях ≪русской

культуры деловитому экономическому мышлению не придается

особой ценности. ≪Мелочным расчетам≫ противопоставляются ≪широкие

движения души≫. Поощряется скорее не разумная предусмотрительность,

а действие ≪на авось≫.

Стремление к высотам духовного совершенства ^подчас выливается

в нереальные благие мечтания, высокопарные интеллигентские

словопрения о ≪вечных святынях≫, за которыми стоят ≪милая

сердцу≫ практическая беспомощность, бездеятельность и попросту

лень. Русская культура более склонна признать прелесть восточной

пассивности, чем достоинства западного активизма, практицизма

и деловитости. Это находит отчетливое выражение, например, у

Гончарова: авторские и читательские симпатии отдаются больше

ленивому, но благородному Обломову, чем энергичному, но чуждому

сентиментальных эмоций Штольцу. В душе русского человека

сочувствие вызывают бесшабашные удальцы, пропойцы, бомжи, готовые

жить впроголодь, только бы не брать на себя тягот систематического

труда.. Знаменитый вопрос ≪А ты меня уважаешь?≫

строится на предпосылке, что уважение завоевывается не делами, а

исключительно душевными качествами, которые совсем не обязательно

должны проявляться в выдающихся поступках.

Обширность просторов России и многочисленность ее населения

на протяжении многих столетий постоянно сказывались на русской