534 Глава 20. Основные культурологические течения XX в.

рийяр, видели, что истинный смысл заключается в самом акте воспроизводства.

I

Охваченная лихорадкой бесконечной воспроизводимости, систе- ']

ма приводит к образованию третьего уровня симулякров, где создаются

модели, от которых происходят все формы. Верность модели

имеет значение, так как ничто больше не развивается в соответствии

со своей целью. Моделирование более фундаментально, чем

серийное воспроизводство, здесь взаимозаменяемость знаков более

принципиальна. Сигналы кода, как программные матрицы, захоронены

глубоко, кажется, на бесконечном расстоянии от ≪биологического

≫ тела, они как ≪черные ящики≫, где в зародыше содержатся

любая команда и любой ответ. Пространство больше не линейное

или измеряемое, но клеточное: оно бесконечно воспроизводит одни

И те же сигналы. Циклы смыслов становятся намного короче в

циклическом процессе ≪вопрос /ответ≫, сводящемся к байту. Такой

цикл попросту описывает периодическое использование одних

и тех же моделей.

В книге ≪Откровенность зла: эссе об экстремальных феноме- '

нах≫ (2000) он оценивает современное состояние культуры как

состояние симуляции, в котором ≪мы обречены переигрывать все |

сценарии именно потому, что они уже были однажды разыграны — все равно реально или потенциально≫. Мы живем среди бесчисленных

репродукций идеалов, фантазий, образов и мечтаний, оригиналы

которых остались позади нас, убежден философ. Например,

исчезла идея прогресса, но прогресс продолжается, пишет Бодрийяр.

Пропала идея богатства, когда-то оправдывавшая производство, а

само производство продолжается, и с еще большей активностью,

нежели прежде. В политической сфере идея политики исчезла, но

продолжается политическая игра.

Симулякр формирует среду прозрачности, где ничего не может

быть утаено или скрыто. Прозрачность устраняет дистанцию. Все

становится сверхвидным, приобретает избыток реальности, становится

гиперреальностью. В гиперреальности безраздельно царствует

новая непристойность. Непристойность означает гиперпредставленность

вещей. Именно в непристойности Бодрийяр видит суть '

социальной машины производства и потребления, поэтому именно

вокруг непристойного в псевдосакральном культе ценностей прозрачности

выстраиваются ритуалы коллективного поведения.

Бодрийяр отмечает, что современная культура перенасыщена,

человечество не в состоянии расчистить скопившиеся завалы, многие

культурные явления находятся в состоянии транса (оцепенения).

Ценности более невозможно идентифицировать, культура ста-